История девушки — пилота вертолётной компании Heliaction Аси Кагиной. Женский взгляд на полеты в горах

Ася Кагина — пилот вертолета компании Heliaction, известной каждому, кто занимается фрирайдом, альпинизмом и другими активностями в горах. 

Вертолеты этой компании, помимо основных задач, обеспечивают эвакуацию пострадавших в горах совместно с МЧС и, в том числе, при наличии соответствующих страховок у туристов и альпинистов, которые включают риски эвакуации и поисковых работ при помощи борта, например, как на онлайн сервисе по страхованию Save Pro Life.

— Как давно вы работаете с Heliaction и как туда попали?

— Работаю третий год, попала совершенно случайно. В предыдущей компании меня абсолютно все устраивало. Так вышло, что меня пригласили работать в Москву. И на собеседовании я поняла, что не хочу туда переезжать. Человек, который проводил собеседование, спросил меня: «А чего вы хотите?». Я — сноубордистка, на тот момент уже катала фрирайд, знала, что такое хелиски. Мне казалось, что это — вершина карьеры, к которой следует стремиться. И я искренне ответила, что хотела бы летать хелиски. Человек предложил — давайте я перешлю ваше резюме Александру Давыдову в Heliaction, если они заинтересуются, то перезвонят. Через 20 минут мне перезвонил Саша, и всё! Я полетела в Пятигорск на собеседование, все очень быстро произошло и все получилось.

— А в детстве вы знали, кем хотите быть?

— Нет, я, к сожалению, не отношусь к тем людям (знаю много таких), которые знали, кем они будут с самого детства. Я была очень простым ребенком, не амбициозным. Просто занималась насущными актуальными вопросами своей детской жизни. Так глубоко и далеко не планировала.

Я — не из авиационной семьи. Просто условно одно из моих увлечений переросло в профессию, так вышло. Я училась на пилота, окончила Омский лётно-технический колледж гражданской авиации им. А. В. Ляпидевского — единственный колледж, который готовит гражданских пилотов вертолета. Когда меня увлекла авиация, это совпало с тем, что надо было где-то учиться.

— Сложно было девушке поступить и освоить эту профессию? Потому что мы понимаем, что есть определенные стереотипы, и порой мужчины относятся к девушкам в небе с предубеждением…

— Мы с подругой были первыми девушками, которые поступили в наше вертолетное училище. Я, конечно, не могу сказать, что вообще не сталкивалась с проявлением мужского шовинизма, но в целом, мне кажется, со временем отрицательные воспоминания стираются. По большей части к нам положительно относились. Условно на 700 мальчиков-курсантов мы были две девочки. Нам даже давали какие-то поблажки — когда жили на аэродроме, мальчики, например, бетон заливали, дорожки делали. А у нас была работа попроще — пол мыли.

В принципе, я летала всю жизнь, работала в нефтегазовой индустрии, как и большинство вертолетчиков в России, там очень много вертолетной работы. Работала по всей Сибири, за Уралом, в Заполярье, на Дальнем Востоке, в Приморском крае.

— Где вам приходится летать сегодня?

— У нас есть постоянные точки — это наш Кавказ, есть проекты на Байкале, на Камчатке. Иногда в Сочи, в Красной Поляне. Есть международные — Антарктида, Мексика, Чили, Коста-Рика. Как раз сейчас я нахожусь в Коста-Рике, но, к сожалению, сейчас не сезон. Мы запланировали полетать в районе вулкана, но пока нам это еще не удалось, потому что вулканы постоянно закрыты, идет сезон дождей. А зимой очень красиво — это довольно разнообразный регион в плане природы.

— Есть какая-то разница, где летать?

— Конечно, разница большая. Отличается каждый регион, даже один и тот же Кавказ, у каждого свои закономерности. Например, Кавказ, Архыз и Красная Поляна — они очень близко находятся, лететь 45 минут, но там разный рельеф, он по-разному работает. А если сравнивать Камчатку и Кавказ — нельзя сказать, что на Кавказе легче, или на Камчатке легче. Они просто очень разные.

Кавказ — это довольно большие высоты. Камчатка — длинные расстояния, высокие горы, сильный ветер, из-за этого — плохая погода. Береговая линия иногда может мешать, потому что от нее поднимается туман. Или наоборот, помогать, потому что вдоль нее можно пройти. На Кавказе — свои особенности, в зависимости от того, это Центральный Кавказ, Западный или Восточный — везде будут разные условия.

Большую роль играет Эльбрус  — он как такой большой гигант-«холодильник», постоянно подтягивает к себе облачность.

— У вас  есть любимый регион?

— Мне очень нравится работа на Камчатке. Не очень люблю в Сочи летать, потому что там жарко, очень много запретных зон, со всеми всё согласовывать надо.

— Отличается ли полет на хелиски, когда вы возите группу спортсменов, от того, как вы действуете в случае несчастного случая и спасения человека?

— Все полеты похожи друг на друга, и все полеты отличаются, потому что всегда разные задачи.

— В процентном отношении сколько вам условно приходится прилетать на помощь и сколько — обслуживать другие задачи?

— Думаю, спасработы, это, скорее, 10% всех полетов.

— Сколько пилотов работает в Heliaction, на каких вертолетах вы летаете?

— На сегодняшний день у нас четыре пилота. Вертолеты — Eurocopter AS350, Aerospatiale SA 315B Lama, Alouette, и у меня есть допуск к полетам на МИ-8, потому что раньше я много на нем летала — четыре года, довольно большой налет — больше тысячи часов. Поэтому функции второго пилота могу выполнять без проблем.

— Сложно ли было начать летать в горах?

— Да, начинать в горах было очень сложно. Вообще — начать летать в горах это, наверное, одно из самых сложных. Мне просто было учиться летать, просто «висеть», просто делать какие-то первые посадки. Техника выполнения посадок и взлетов в горах сильно отличается от того, что мы привыкли делать на равнине.

Есть очень много иллюзий, которые возникают в горах, к которым надо привыкнуть и научиться им не поддаваться. Первое — у тебя нет видимости естественного горизонта, поэтому возникает огромное количество различных иллюзий, к этому надо себя приучить. Второе, когда ты летаешь в горах, ты делаешь это довольно близко к рельефу, мир как бы становится трехмерным. То есть до этого ты летал «на плоском», земля была под тобой. А в горах земля практически вокруг тебя! Поэтому недостаточно смотреть только вперед, надо постоянно вертеть головой, постоянно понимать, что вокруг тебя происходит. Плюс погода. Она совершенно по-другому учитывается и меняет условия полета в горах, нежели чем в «плоских» регионах. Вероятность того, что облако достигнет земли на плоском рельефе не очень высока. А в горах даже на видовом маршруте можно идти почти все время в облаке. И конечно, летать в облаке мы не можем — мы ничего не увидим и сразу же обязательно столкнемся с чем-нибудь. Поэтому к погоде надо относиться очень строго и учитывать больше обстоятельств, нежели на равнине.

Плюс орографические элементы — например, в горах ветер может дуть не только прямо, горизонтально; из-за того, что он встречает различные препятствия на своем пути, может дуть вверх или вниз. Это тоже очень сильно влияет на полет. В горах условий становится в разы больше, чем на чем на равнине. И, соответственно, чем больше условий, тем больше задач, о которых тебе надо думать и учитывать. Это сложнее по всем параметрам.

— Остается ли время на хелибординг?

 — Да! На самом деле, я стала делать более сложную работу, но меньше работать! И меня это устраивает. Она более сложная и интенсивная, но по факту ее намного меньше, наверное, в разы меньше, чем было до Heliaction. Поэтому у меня довольно много свободного времени. Я живу на Кавказе как минимум полгода в году, поэтому могу кататься, ездить в Архыз и так далее.

— Где интереснее?

— Конечно, в горах интереснее всего. Мне важно, чтобы было красиво. А горы — это красиво. Мне нравится, что сегодня всё в моей жизни вертится вокруг гор. И даже если это не рабочие моменты, я хожу в горы или катаюсь в горах. И ощущаю себя на своем месте.