Немного солнца в пасмурный день

Они сидели в небольшом уютном баре курортного городка Майрхофен, где справа от них на крошечной сцене играл на гитаре музыкант. Самозабвенно и удачно он исполнял популярные вещицы 70 и 80 годов, а в промежутках между песнями иногда общался с посетителями, стоящими за столиками перед сценой, страстно желающим из них давал поиграть на гитаре и время от времени попивал пиво из бутылки, поставленной на усилитель фирмы Marshall.

Бар этот SPEAKEASY ARENA вероятнее всего был когда-то лобби-баром при отеле Strass, поскольку и сейчас через него можно попасть в гостиницу. Однако со временем и отель, и бар перестроили, и теперь у каждого из них свой отдельный вход для посетителей.

Кроме столиков в центре зала, по краям и в особенности углам располагались диванчики. На одном из них сидели Анна и Николай, она потягивала коктейль, а он пиво.

- Как ты себя чувствуешь, - поинтересовался он.
- Жутко устала, - смеясь, ответила она. - Ноги гудят.
- Неудивительно. Сегодня для тебя был трудный денек. Ты впервые оказалась в больших горах и впервые проехала по длинному склону.
- Видишь, я еще способна на подвиг.

Он засмеялся, посмотрел на ее пустой фужер и спросил:
- Тебе принести еще?
- Пожалуй только кофе, а что будешь ты?
- Закажу снова глювайн.

Он отошел в битком набитый зал; она, пока его ждала, перевела взгляд назад через широкое окно бара в уже опустевшую улицу. Ей всё еще не верилось, что там, за освещенной зимней улицей в темноте высятся горы, что она действительно здесь в городке под названием Майрхофен, в Тирольской провинции Австрии. Слишком много у нее за день впечатлений.

Первый день по приезду оказался серым, пасмурным. Горы покрыты широким шлейфом тумана и вершин их не было видно. Скалистые отвесные склоны, те, - что можно было рассмотреть - испугали ее. Анна никак не могла понять, как можно было бы спускаться с таких крутых гор на лыжах, пусть даже и с тех небольших широких подготовленных ратраком склонов, на пологих участках которых виднелись темные густые ели. Небо весь день затянуто пеленой. Кругом присутствует только черно-белый цвет. Аскетично. Ах, как было бы интересно забраться выше, туда за облака, за седую дымку туманности… неужели и там так же однообразно и скучно?

Когда они поднялись и вышли из кабинки подъемника на вершину Ахорна, их ослепило солнце.

Тут, над плотной туманной рекой, что закрывала вершины, была иная жизнь, здесь царила радость и возбуждение. Все вокруг играло веселостью, сверкало радостным настроением. Возвышенное состояние души неожиданно вселилось в Анну. Она ощутила прилив сил, энергию, возникающую как бы от всего и ниоткуда. Страх перед первым спуском притупился.

Наконец вернулся Николай.
- Чему ты улыбаешься? – спросила она.
- Это у тебя только что было такое выражение лица... будто ты чему-то безумно рада или попросту счастливая.
- Никогда не думала, что встану на лыжах, поеду когда-нибудь в горы.

Последний раз надевала лыжи, и то беговые, еще в школе на занятиях физкультуры. Если бы ты знал, как я ненавидела тогда физкультуру, ты бы, наверное, не обратил на меня внимания. Впрочем, интересно другое... Сейчас что-то во мне изменилось, тут с тобой в Австрии впервые чувствую нечто особенное, пока неопределенное...
- Интересно...
- Мне кажется горы и море – очень похожие вещи, есть в них присущая только им вечность, неохваченная глубина и высота. Рядом с ними испытываешь особенное трепетное чувство. Это притягивает и отличает их от остального мирского и суетного своим по природной мощи величием и удивительным по своей кротости спокойствием. Еще утром, когда впервые поднималась на подъемнике над этой страшной на первый взгляд горной грядой, мною двигало простое любопытство и только. Никогда не думала, что мне снова захочется вновь оказаться на склоне на лыжах, думала: проеду пару раз, и этого будет достаточно, сниму лыжи и усядусь в шезлонге до конца дня. А вышло все по-другому. Представляешь, даже сейчас, когда я усталая сижу тут с тобою в кафе, мысли и чувства возвращают в переживания прожитого дня, на подъемник, в горы, в тот момент, когда начинаешь спускаться. Хочется снова себя испытать.

- У всех, кто побывает в горах, появляются схожие чувства. - Ты знаешь, я немного завидую тебе.
- Почему?!
- Ты впервые проходишь через это, и как говориться, ничего не бывает лучше, чем в первый раз. Завидую твоему первому опыту, первым возникшим чувствам, этим чертикам в глазах, всему, что можно было бы объяснить словом первое. Помнишь, как в песне :

- Да, да, - Анна задумчиво улыбнулась.
- Все, как в жизни, - продолжал Николай, - как впервые встретить любимого человека и настоящую любовь, первый опыт познания... но, извини, продолжай дорогая, как всегда я тебя перебил.
- Ну, мой первый опыт, скажем так, не был самым приятным воспоминанием, но возвращаясь к теме, давай поговорим о горах.

Мой бывший муж, по возвращении домой, рассказывал иногда какого это - кататься на горных лыжах, но я его не слушала, не хотела слушать. Мы ссорились, он все говорил о каком-то полете, того, что мне испытать не дано. Мой муж увлекался лыжами, звал меня с собой, а я его за это ненавидела. У нас было двое детей, он запросто мог уехать в горы и каждый раз я его проклинала. Я была вовсе не спортивной, жуткой трусихой. Для меня лучшим отдыхом было бы оказаться на море, или, в крайнем случае, на даче в кресле-качалке подальше от всех, чтобы меня никто не трогал. О таком отдыхе я когда-то мечтала. На мне была семья, дети, работа.

Это была одной из причин, почему мы расстались. Возможно, сейчас я бы воспринимала все по-другому.
- С возрастом и жизнь воспринимается по-другому.
- Наверное, это и к лучшему, иначе мы бы не встретились. Хотя и этому есть объяснение. Дети выросли, есть время заняться собой. Так вот сегодня... я бы его поняла, своего бывшего мужа, смогла бы понять, что многие называют...
- Чувством полета?
- Да. Ты спросил, почему у меня такой необычный вид, видимо я пыталась вновь себе представить, как спускалась на лыжах. Сложно описать, выразить словами.
- Есть вещи, которые можно только чувствовать.
- И все-таки... я бы попыталась, так уж мне хочется.

Кажется, я поняла эти ощущения... полета при спуске на горных лыжах. Ты как бы отрываешься от склона и паришь хоть долю секунды, хоть две, не имеет значения.

И этой доли секунды хватает, чтобы замереть и ощутить в себе всю бесконечность пространства, особого, удивительного состояния невесомости, перемены энергии от вечного волнения до вечного спокойствия.

Наступает момент, когда однажды эту энергию полета ты в состоянии ощутить, распознать в себе, пропустить внутрь, впитать и быть заряженным ею целый день. Это также внезапно и памятно, как яркий солнечный луч в пасмурный день.
- Ты знаешь, сказал, улыбаясь, Николай, - У меня есть небольшой тост.
- И у меня тоже.

Автор: Александр Дари
2010