Австрийские Альпы глазами российской глубинки

ostrova7 Лента автора 7 Мая 2013 (17:37) Просмотров: 2142 155

«Хочешь, за окошком Альпы
………………
Что мешают спать…»
(Земфира тут совсем не в тему, зато про Альпы)

Я не очень люблю общественные праздники. Более того — я их боюсь. Несколько раз в году всё, ну, или почти всё население Некогда Великой начинает оголтело скупать просроченный продуктовый ассортимент и куда-то двигать. На центральную площадь, в церковь, Турцию, кино, море, кладбище, шоп-центры, в горы с лыжами. Последнее мероприятие прочно вошло в список необходимых развлечений в разрешенные «сверху» пролонгированные выходные. Народ едет показать себя, посидеть в ресторанах, сходить в местные достопримечательности, прикупив там кой-какого товару, ну, и покататься на лыжах. Фотки отменные получаются.

Я тихо сижу в своей провинции и жду. Вот-вот всё это кончится, и тогда наступит мое время. Время дешевых перелетов, пустынных склонов, уценки снаряги и прочих бонусов, которые я оставляю себе :). И вот я в постновогодней Вене, в явном замешательстве от того, что видят глаза и предвкушении сказочных покатушек. В многоярусном лабиринте-автостоянке садимся в арендованный заранее форд-фокус и понимаем, что фокус, кажется, получился. Ночью в Вене я еще не была, я еду куда-то в горы, где нас ждут улыбчивые виртуальные друзья, сдающие дешевое жилье. Всё вокруг кажется бутафорским. Кукольные домики, церквушки, еще не разобранные новогодние елки с одинаковыми гирляндами. В горах пошел мощный снегопад, уже хочется доехать, побрататься с друзьями, выпить чего-нибудь и съесть. Двухэтажный дом на окраине деревушки, пожилая дама с резиновой улыбкой ведет на второй этаж, попутно перечисляя список того, чего нельзя.

Я ее плохо понимаю, но мне уже не очень нравится. Дом — то ли местный филиал религиозной секты, то ли пристанище единоверцев. Всюду прибиты тексты на немецком, явно религиозной направленности, а на тумбочках лежат стопки журналов с лубочным лицами детей и животных, пребывающих в раю, ну или что там у них. И гробовая тишина.

И ведь еще не глубокая ночь, и люди есть в наличии, судя по ботинкам, которые положено оставлять перед дверью номеров. Нам показали, где кухня, там можно кипятить чай, и ни в коем случае не забирать чашки в комнату. Еды не предлагалось никакой, а местные магазины, по информации хозяйки, давно закрыты. Запасов ни у кого из нас не оказалось, ехали ж в Европу. Уныло пьем мой травный чай для улучшения форм, а Гретхен (так мы назвали нашу хозяйку) стоит рядом и тщательно протирает тряпочкой капли кипятка, соскочившие с чайника мимо чашки. Отель, тут же обозначенный нами на навигаторе как монастырь св. Гретхен, забронировали на трое суток. Утром нам выкатили счет куда выше обозначенного на сайте, и мы, сделав трижды ку, злые и голодные едем искать то, зачем приехали, — склоны.

Едем, чтобы никогда не вернуться в эту обитель добродетели. В Австрии найти, где покататься — сложная задача. Вся страна представляет собой гигантский горнолыжный курорт, с тысячами, десятками тысяч трасс. И где остановить свой выбор — не понятно. Снег идет крупными хлопьями, часов десять подряд.

Многочисленным фурам очень тяжело в горах, цепи есть не у всех. Попадаем в настоящую европейскую пробку. Как-то странно мы проводим выстраданный в неравной схватке с начальством отпуск за свой счет. Не по-австрийски. Стоим больше часа. Товарищи из соседних машин достают из багажников корзины, наверное, с едой. А у нас только тот чай, что для улучшения. Пробка ждет своего часа вежливо. Изо всех сил теснится к обочинам, пропуская эвакуаторов. В конце концов фуры растаскивают, и мы едем дальше. Австрия, как мне показалось из окна фокуса, сплошь местечковая. Одна деревенька сменяет другую, всё заточено под чуть ли не круглогодичное катание. Везет же людям, катайся себе, сколь душе угодно. Даже не нужен отпуск за свой счет. Следующий отель быль полной противоположностью монастырю св. Гретхен.

Море огней, диваны, камины, картины, не всегда приличные, роскошь вопиющая. И народ, бегающий взад-вперед в клетчатых рубашках и разухабистых шортах. На завтрак мы уже опоздали, а до ужина не дожить. Зато в каминном зале стоит огромная бадья с бульоном и вторая бадья с сухарями. Красномордый люд заходит прямо с морозного дня и чинно ест. Этот факт стал для меня очередным потрясением. Почему люди не разговаривают друг с другом? Иначе ведь скучно жить!

Я никогда раньше не поднималась на канатке. Только на бугельных подьемниках, отчего левый рукав моей куртки был хронически засолидолен и поободран. А тут меня везут долго-долго через леса и озера, вернее над ними, дух захватывает, и какая-то дрожь во всем теле. От предвкушения спуска, наверное. И такой долгий-долгий спуск. Хочется смеяться от нереальной гладкости поверхности склона. От того, что он такой широкий, такой ласковый, такой прощающий все ошибки и отсутствие техники.

Едва слышна музыка. Ненавязчивая такая попса без рекламы. Тепло, но не жарко, светло, но не ярко, облачка на небе живописно летят. Лыжи сами входят в поворот, они ведь даже ниже моего роста, что совсем неспортивно, как мне всегда казалось.

Я взяла их в местном прокате, чтобы оценить, что такое короткие лыжи. Мне еще пришлось настаивать, что они действительно очень короткие для меня, и что короче только ласты, чем вызвала долесекундное уважение в глазах прокатчика. Это были единственные глаза из тысячи глаз, увиденных мною в Европе. Живые, увлеченные, где-то даже «шизанутые». Все остальные смотрели на мир уверенно-спокойно-равнодушно. Мне скучно среди таких глаз. Хочется домой, к бугельным подъемникам и булыжникам под снегом. Подъемы, спуски, глинтвейн и яблочный штрудель.

В кафешках на склонах толпы людей, а обслуживает всех одна не молодая тетенька с усталым лицом. Она очень быстро всем разносит заказы, а деньги собирать не успевает. Ее хватают за руки и суют деньги. Она даже не пытается отследить, все ли с ней расплатились. Ей это не надо, никто не уйдет просто так. И толпы детишек. Меня, как недавнюю молодую мамашу, просто потрясло, что можно оставлять коляски с дрыхнувшими младенцами сбоку от короткого спуска и кататься себе вволю. Те киндеры, что уже могли стоять, стояли на лыжах в охапках из инструкторских рук и ног и стойко переносили процесс обучения. Другая часть мелкого народу ползало по снегу, а где при этом шатались родители — черт их знает…

Внизу, где скопом стоят кафешки и пункты проката, расположились снаряжные магазины. Это очень приятное воспоминание, не могу не поделиться. Горы всего горнолыжного по ценам явно ниже наших. Есть смысл не тащить свое, намоленное, а купить там что-нибудь новенькое. Правда, тогда, чтобы получить возврат каких-то там денег в аэропорту, всем этим нельзя будет пользоваться. Ну, или договориться со своей жабой и кататься на свежекупленном. Глазки разбегаются от предложений, тетеньки-продавцы весело ржут, пытаясь разобраться с таганрогским английским, и реально помогают определиться с выбором. В общем, приятные места, эти их снаряжные магазины. Есть где отвести душу и поддержать местного производителя. У нас же только спорт-мастеры и высшие лиги с ассортиментом товара для первомайского шашлыка, ну, разве что облюбованный мною лет десять назад триал доставляет. А так — скукотища…

Вечером ужин в ресторане при отеле. Свечи, элегантные девушки-официанты, говорящие между собой на славянском языке, празднично сервированные столы. Нет, у них, наверное, это не празднично, а вовсе даже обычно. Но мне милее другое. Типа как было на Олимпе, с длинными столами, за которыми сидят веселые люди, громко смеются и пьют пиво. Но об этом в другом рассказе.

Итого, кататься в Альпах скучно! Пусть меня сейчас заплюют скорлупой от семечек. Зато можно ездить каждый день на новые трассы. Они похожи друг на друга, как близнецы. Мне иногда казалось, что мы ехали-ехали, а потом вернулись к исходной точке. Но опыт, конечно, ценный. Это может быть не очень дорого и тому, кто любит вельвет и запредельный комфорт, — тому там и место. Теплое такое, гладкое. Может, я даже полюблю эти Альпы когда-нибудь. Когда стану респектабельной и важной. А пока, пока надо бы в Буковель. Тоже Европа, но ближе к сердцу…