Эдуард Николаевич Успенский – известный писатель, который придумал Чебурашку и Кота Матроскина. Добрый человек, в доме которого живут четыре попугая, пара кошек, собака, ворон, сычик и рыбки. Автор и многолетний бессменный ведущий теле- и радиопередачи «В нашу гавань заходили корабли». И… наш коллега по увлечению горными лыжами.
Георгий Дубенецкий: Как получилось, что Вы стали заниматься горными лыжами?
Эдуард Успенский: Все началось с того, что все больше и больше моих друзей увлекалось этим видом спорта. Он ведь только на первый взгляд кажется опасным и рискованным, а на самом деле и дети с большим удовольствием носятся по склонам, и люди «в годах» на горных лыжах себя спокойно чувствуют.
Вот это сочетание большой скорости и жутких высот с одной стороны, и безопасности с другой – оно и привлекает. И один раз, когда наши друзья собрались в Куршевель, они нас взяли с собой. И оказалось, что самое трудное – ходить в этих тяжелых ботинках. А дальше все легко и интересно. Ну а раз уж встал на эту дорожку – то тю-тю… Костюм стоит больших денег, лыжи стоят больших денег, и поэтому жалко будет, если все это будет просто пылиться (смеется).
Г.Д.: А давно Вы заболели лыжами?
Э.У.: Да нет, буквально два года назад.
Г.Д.: Вы встали на лыжи во Франции, а познакомились мы с Вами в Приэльбрусье. В чем, на Ваш взгляд, разница между их и нашими горами?
Э.У.: Разница колоссальная. Во Франции все отлажено буквально до миллиметра. Ты выходишь из номера, спускаешься в лифте, выходишь из отеля – и до ближайшего подъемника пятьдесят или сто метров. После катания, когда ты с горы съезжаешь, то просто подъезжаешь на лыжах прямо к дверям отеля. В этом смысле очень удобно. Но плохо то, что полное разъединение, каждый сам по себе. Группа французов, группа немцев, группа русских… Довольно скучно: маленькие городки, нет больших кинотеатров, нет каких-то культурных событий, нет картинных галерей, больших музеев. То есть при повышенном комфорте повышенная скучность. Выход из которой – или игра в карты в семейном кругу, или нужно ехать большой компанией и что-то такое придумывать самим.
А вот на Чегете, я бы сказал, условия очень плохие. Номера сиротские какие-то, на подъемниках много народа стоит, причем стоит две очереди – одна как бы утвержденная начальством, вторая из людей, которые едут по-настоящему. И эта вторая тоже делится на две части: одни люди с билетами, другие с деньгами. С одной стороны – вроде все родное и близкое, с другой – несколько раздражает. Хоть я и проходил по «начальнической» линии, но чувствовал при этом себя не совсем уютно.
Но сюда привлекает атмосфера: все свои, приехали люди не пьянствовать, а кататься на лыжах, проводятся всякие фестивали, конкурсы, соревнования. Ты себя не чувствуешь дураком, как в обычном доме отдыха, где: «…встаньте в круг, сделаем два притопа три прихлопа…» И весело, и все происходит на достаточно интеллигентном уровне. Помимо того, ты здесь заводишь и хорошие знакомства, как деловые, так и дружеские, и, очевидно, любовные. Поэтому, если выбирать – то я буду, наверное, склоняться к плохим условиям Чегета.
Г.Д.: А что еще Вам понравилось на Чегете?
Э.У.: Все, что касается еды – там столько маленьких ресторанчиков и кафешечек, и еда совершенно великолепная: все эти хичины, чанахи, шашлыки. Вино всегда есть, и глинтвейн – совершенно прекрасный напиток, успокаивающий жен: он вроде бы и алкогольный, и в то же время не такой крепкий, каким кажется, поэтому его можно употреблять совершенно спокойно. Вот эти маленькие кафешечки – просто прелесть. Причем когда ты заходишь второй раз – тебя уже приветствуют, хозяин знает, что ты будешь есть… Вот эта часть отдыха на Чегете приятная, не хуже, чем во Франции.
Кстати, а Вы замечали, что французские ребята – они, видимо, скуповатые, и поэтому у них не бывает, чтобы хлеб в сэндвиче был пустой? Обязательно каждый миллиметр хлеба заложен кусочком мяса. Где-нибудь в Америке, Голландии колбаса может как-нибудь запутаться, и хлеб окажется без колбасы. Вот такие детали…
Нормально на Чегете, особенно если они наладят там все. А то идешь по ледяной дорожке, и видишь, что все ходят с горнолыжными палками, потому что если там шлепнешься, то оставшуюся часть отпуска проведешь уже на костылях. Даже удивительно, как можно так дорогу запустить? Потом возникают откуда-то солдаты и с диким трудом сбивают то, что намерзло, как будто окопы роют. Почему нельзя немного раньше почистить, пока еще все это мокрое, а не замерзшее?
Г.Д.: А Вы в горах работали?
Э.У.: Нет, мы приезжали на песенный фестиваль «Чегет» в качестве гостей, выступали, но это были не отработанные и отрепетированные номера, а скорее беседы с интеллигентными, умными, интересными людьми. Это была та аудитория, с которой мне интересно. Не далекий колхоз, где сидят люди, боящиеся задать вопрос, и просто глазеют на тебя, и не эстетствующая публика «Гнезда глухаря». Скорее, как в былые времена в хорошем дорогом почтовом ящике.
Г.Д.: А получилось ли у Вас там что-то написать?
Э.У.: Конечно, что-то в голову приходило, потому что и общение было прекрасное, и потоки информации колоссальные проходили. Потом что-то удалось записать, в самолете время было свободное, в номере. Какие-то проблемы обдумал, что-то забылось.
Г.Д.: В Приэльбрусье на вечера с вашим участием приходили те, кто хотел увидеть и услышать именно вас или там были и случайные люди?
Э.У.: Там не было случайных людей. Битком набитый зал, причем кто-то сидит на полу, бегают дети. Очень хорошая аппаратура, поэтому каждое слово было слышно. И было интересно. Знаете, иногда бывает такое ощущение, как будто корову выдоили, и ей больше дать нечего. А на Чегете беседа шла в обе стороны, и эти беседы себя не исчерпали, потому что объем информации, которой мы обменивались, был довольно велик. Не было каких-то неинтересных вопросов о заработках, просьб рассказать о моем детстве, вспомнить что-нибудь смешное. Люди, с которыми мы там встречались, были хорошо образованные, информированные, их интересовали проблемы авторского права, литературные моменты, закулисные моменты литературной жизни, в общем – у меня не было пустого стояния на сцене.
Г.Д.: Вы любите путешествовать?
Э.У.: Я езжу, но, как правило, или с детьми – на солнышке погреться, или когда приглашают выступить, встретиться с читателями или вот в горы – на лыжах покататься. А так – я не стремлюсь никуда. Слишком много дел здесь.
Постоянно пишешь что-то, ведь нужно хоть по полстранички все время писать - бросать работу никогда не хочется, потому что после перерыва сложно возвращаться. Это первое. Второе - авторские права, вопросы со всевозможными бизнесменами, которые то лекарство или корм для кошек под названием «Кот Матроскин» хотят выпустить, то игрушку. И при этом пытаются решать вопросы с тобой как с диким тунгусом, который никогда об авторском праве не слышал. В договор стараются включить какой-нибудь хитрый пункт, по которому ты остаешься «с носом». Издание книг, сборников, редакторская работа, подбор иллюстраций, передача «В нашу гавань заходили корабли» - все это требует определенных усилий и времени. Дети есть, с которыми надо заниматься, есть у меня подшефный интернат замечательный, туда хотя бы раз в два месяца нужно обязательно съездить, посмотреть, как там ребята живут. Много всего. В театр надо сходить, песенку написать для спектакля, да просто почитать, наконец!
Г.Д.: Значит, времени на все не хватает?
Э.У.: Да нет, хватает. Один мой друг сказал: «То, что у тебя масса идей – это встречается довольно часто. То, что тебе удается часть из них реализовать – пусть и редко, но бывает, это не удивляет. Но то, что у тебя есть много свободного времени – меня потрясает!». Думаю, что все, что делается, просто нужно хорошо организовать. Вот взять «Гавань». Все наши участники знают, что нужно прийти с новой песней, и перед передачей не нужно все это согласовывать, уже проще. И многие вопросы переложены на мою жену Элеонору, и директора передачи – у нас замечательный директор, Света. Договоры всякие – у меня есть секретарь, который этим занимается. Ну и так далее.
Г.Д.: А горными лыжами – в смысле организации поездок – друзья занимаются, или Вы сами?
Э.У.: Горные лыжи я на жену переложил – она все организовывает, собирает, а я подключаюсь только в качестве носильщика, когда нужно эти рюкзаки за спиной перетаскивать и чемоданы на колесиках. Едем в аэропорт, там беру свои сто грамм виски, чтобы в полете хорошо спалось, и летим…
Г.Д.: И куда в этом году поедете? Опять во Францию или на Чегет?
Э.У.: Нет, в этом году мы с друзьями решили съездить в Турцию.
Г.Д.: Спасибо за то, что нашли время на беседу, и хорошего вам снега.
Общался Георгий Дубенецкий
Фото: www.shiko.spb.ru
| Источник: SKIS.RU |
