— Вы видите эти горы?
— Мы туда не пойдем!
(один из двух диалогов в к/ф « В поисках снега»)
Июнь. До отпуска целый месяц. Ужас! Дожить нет сил, надо ехать куда-нибудь.
Очень кстати оказался один честно заработанный отгул, беру второй нечестный и еду опять-таки в Таймази (альплагерь нашего радиотеха). Опять судорожные сборы, и вот я в автобусе, набитом окрыленными ощущением свободы выпускниками. В Ростове подбираем каких-то бородатых дядек с внешностью альпинистов, и я засыпаю. В Чиколе (крупный райцентр Северной Осетии) водилы решили профилактически поремонтироваться, и все вытряхиваются из автобуса на травку. Развлекаемся дрессировкой местных собак. Они наотрез отказываются есть хлеб и подавать лапу. Через три часа победа была за нами.
Псы не только подавали лапу, но и с грустными глазами поедали все, что им настойчиво предлагали. Но когда же в лагерь? Разрешают загружаться в автобус, и начинаем медленно ехать вверх. Жарко, на всех нападает спячка, смотреть на горы не получается. Плющит.
Приезжаем к базе Ростсельмаша часа в 4 дня, идем оставшиеся километры пешком. С нами было несколько велосипедистов. Они седлают свои тачки и прыгают на них, как на мустангах. Я тоже так хочу-у-у.
Селимся в одну «братскую могилу» (сбитые вдоль стены щиты, представляющие собой монокровать для неограниченного количества спящих), и даже успеваем пойти искупаться за Чертов мостик в безумно холодной воде. Ледяной, можно сказать. Усталость как рукой снимает. Вечер ничего интересного не обещает. Выпускники банально пьют водку. Привношу разнообразие в их меню в виде пачки апельсинового сока. Э-э-э-х, молодежь! «Отвертка» все-таки интеллигентнее будет.
Забавное начинается на следующий день. Мое откровенное и не совсем реально исполнимое желание сходить на вершину РСМ оказывается вовсе не таким уж заоблачным. Дядьки из Ростова оказались не только с внешностью альпинистов, но и были таковыми на самом деле. А меня с собой взяли по необъяснимым причинам. Можно сказать, фантастически-волшебным. Даже как-то неудобно с крутыми-то. Только у одного из них оказалось человеческое имя Сергей, по фамилии, милой моему одесскому сердцу — Айзикович.
Остальных звали Вацек и Аспик. Они мне сразу понравились. С ними было весело и еще они постоянно говорили друг другу пакости. А глаза при этом были добрые-добрые. Переходим бурлящую после обильных дождей реку по добротному мосту, видно, новому, а следом — не менее бурная река, но без всяких признаков переправы.
Очень долго все совещаются (ну еще бы – такая концентрация «перцев» на душу населения) и один из них (наказанный, наверное) отправляется вброд и переносит конец веревки на другую сторону. О, теперь не страшно. Наверное. Все перешли, никого не уронили, и начинается подъем. Долгий и тягостный. Безнадежно долгий. Редко останавливаемся. Мне очень тяжело. Дядьки скачут как козлы, еще успевают снимать на камеру и фотографировать меня, несчастную, заливисто гогоча. Я не обижаюсь. Сил нет. Лес сменяется сыпухой и скалками, поросшими рододендронами. Вечереет и на небе явно что-то творится суровое. Дождь начинается внезапно и по всем правилам. Омерзительно-холодный и безнадежно-мокрый. Я теряю тропу и забредаю в огромные камни или маленькие скалы? От дождя скользко и грустно. Далеко внизу, ужин, наверное. Смех. Чай. Камин. И гитары… Меня окликают сверху, отбирают рюкзак, и я налегке доплетаюсь до ночевок.
Ростовчане уже поставили палатку и завели горелки. В палатке тепло и сразу веселеет. Хотя им и так весело. Дождь не унимается. Вдруг вижу пролезающую в палатку руку, протягивающую мне какой-то сюрприз.
Мышка, маленькая и славная. Видно, я не отреагировала должным образом и у меня ее сразу же отбирают. Ростов развлекается с ней самостоятельно, о чем можно догадаться по возне и радостным похрюкиваниям.
Вспышка была такой ослепительной и сразу последующий удар такой оглушительный, что мы замерли. Мне показалось, что молния ударила в палатку, прямо в консервную банку. Приходим в себя. Все живы-здоровы и по этому случаю откуда-то из недр рюкзака достается можжевеловая настойка, запахом и вкусом похожая на лосьон после бритья. Ее не обязательно пить. Мне любезно разрешили сделать из нее арома-ингаляцию. Налитая в чай и поставленная на горелку, она заполняет собой палатку, душу и всю Вселенную в придачу…
Ночью дождь прекращается, и утром мы выходим в восходящее солнце. Несколько сот метров сыпухи и начинаются снегА. Зимой снега не видела, зато теперь наелась и насмотрелась сполна.
Медленно идем, уже видна вершина, кажется, что очень близко, но я знаю — «ишачки» часа на четыре точно. Вершина — небольшая скала со стелой, на ней поздравление к 50-летию РСМ.
Достаем гильзу с запиской прошлогодней команды, делим на всех сникерс Вацека, мне почему-то достается самый большой кусок, и спускаемся вниз. Тут начинается песня!..
Я давно и прочно усвоила из снежных занятий, что спускаться можно глиссером, ну или пёхом, но никоим образом не на задницах, пардон. Это запрещено и карается законом! Но не с Айзиковичем. С ним можно. Не верю своему счастью. Снежные поля, красотища кругом и едешь, нет, мчишься по колее, прорытой задами товарищей. Долго, десять минут, двадцать, тридцать. Целую вечность… Снег не кончается, и понимаешь — вот она, радость жизни! Счастье! Драйв! Улёт!
Скорость постепенно снижается, приходится помогать руками и ногами, и все, дальше проезд закрыт, опять в ход идут ноги. От долгого скольжения где-то сзади чувствуется что-то, сродное с анестезией.
Ой, что это там выросло впереди? Дядьки громко удивляются, но я еще не могу разглядеть. Спускаемся ниже. Гриб. Из льда и снега. На камнях выросло чудо метров в пять высотой и шириной троим не обхватить. Как такое могло получиться? Только матушке-природе известно. Фотографируем и спускаемся к палатке расслабленные и довольные. Солнце высоко, тепло и славно, совсем не хочется уходить. Но мы спешим, впереди нас ждет вчерашняя переправа.
Вниз спускаемся быстро. Опять начинается дождик, но совсем не страшный.
Река после ночного дождя поднялась и посуровела, дождь усиливался. «Наказанный» снова отправился наводить переправу. Резко похолодало. Пока дошла до меня очередь, он уже стучал зубами, окатываемый волнами, но продолжал заливисто ржать. Повезло ж с характером! Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Это и понятно, все трудности позади, чего нас зря поливать?
Медленно ползем в лагерь, на душе глубочайшее удовлетворение и тихая радость. Впереди еще ждет БАНЯ. И работа, на которой можно заработать на будущие горы…
