Как я впервые поехал в горы

Горными лыжами я увлекся сравнительно поздно. Мой товарищ, Дима, еще в 80-х годах оторвал себе как-то участок в Коробицыно и все уговаривал меня съездить на его фазенду, попробовать — как это на самом деле.

Сам-то он, надо сказать, лыжник очень опытный. Катается с молодых лет, техника на уровне, на трассах (и без трасс) себя не ограничивает.

Всю свою сознательную жизнь я бегал на обычных лыжах: и в школе, и после, поэтому поначалу опасений у меня как-то не возникло. Зимой мы выбрали время, приехали в Димин домик, достал он из-под дивана какие-то лыжи, ботинки, надели, подогнали, поехали.
Склон «Снежного» метров триста от Диминого домика. Дима бодро топает до него по целине, я тащусь сзади. Кто хоть когда-нибудь надевал горнолыжные ботинки, непременно вспомнит шутливую присказку: «Горнолыжник счастлив бывает только тогда, когда снимает ботинки». Это, конечно, шутка, но по первому разу влезть в жесткие колодки, когда ступня с голенью как в тисках, и пройтись в этаком железном (на самом деле пластиковом) сапоге по полуметровой девственной целине — занятие просто увлекательное.

Дополз я до склона, гляжу вниз и понимаю, что ни за что не поеду. Склон на «Снежном» всего метров 300-400, но привычные ощущения от беговых лыж подсказывают: ехать нельзя, остановиться не смогу. А Дима так лихо проехал метров 20, встал и меня подначивает: «Давай, чего стоишь». Гордость не пропьешь, начал я спускаться. С ходу пролетел мимо моего учителя, а остановиться не могу. Понимая, что дальше быстрее, поспешил лечь в горизонтальное положение. Так за 5-10 приземлений добрался я до низа. Потом пару раз попробовал на «детском» склоне, что-то понял, как-то приноровился и все. С тех пор горнолыжная болезнь превратилась в хроническую. Осталось только сожаление, что поздно начал.

Прошло всего 9-10 лет, и с того времени не было ни одной зимы, когда бы я не ездил в большие горы, а иногда удавалось и по паре раз за сезон.

Стоит хоть раз побывать в больших горах, где все по-настоящему: скалы, пропасти, лавины, и тогда все остальное кажется каким-то несерьезным. Конечно, нам, людям больших городов, никогда не угнаться за родившимся в горах. Они с малых лет сживаются с горными лыжами, на которых начинают кататься раньше, чем ходить.

Но болезнь гор очень заразна, начинаешь скучать по виду вершин и склонов уже через неделю после возвращения. И тянет обратно ощутить нереально яркое солнце, стерильность разреженного воздуха, влажность облаков и девственно белый снег, повсюду, насколько хватает взора.

Первый раз я попал в горы случайно. Мы с моим приятелем Женей поехали в гости к знакомому немцу в Германию, и дальше к его знакомым в Австрию, в местечко Fiss, которое, как выяснилось, оказалось довольно известным горнолыжным курортом. Курорт состоит из трех небольших селений и называется Serfaus-Fiss-Ladis. Расположен он километрах в восьмидесяти от Инсбрука, куда, к сожалению, российским гражданам добраться проблема. Может, в будущем авиакомпании прочувствуют стремление москвичей и петербуржцев прилететь непосредственно в Альпы, а пока что прямых рейсов нет, только через Европу на перекладных. У меня так и было. Самолет во Франкфурт, поездом в Саарбрюккен, а потом на машине в Австрию.

Кстати, путешествие на машине требует отдельного внимания. В тот год на юге Германии, несмотря на нулевую температуру, шли сильные снегопады. За неделю до выезда и еще два дня по приезду на место снег падал сплошной пеленой. Автобан очищать не успевали и подтаявший снег превращался в трясучую наледь, которая практически весь путь испытывала подвеску машины на прочность. Машина испытания выдержала, а вот мы с трудом. Через два часа за рулем от ряби снежной стены перед лобовым стеклом глаза начинало резать, а голова гудела от усиленного внимания. Немцы рисковать не любят и поток машин полз не быстрее 60 км в час, это при том, что средняя скорость на автобане в Германии в сухую погоду достигает 120 км/ч, а ограничений вообще нет. В Австрии дороги много уже, скорость замедлилась еще больше. Где-то через 15-16 часов после начала путешествия мы подъехали к южным отрогам Альп. Стояла глухая ночь. По небольшим перевалам и ущельям мы двигались уже не один час, но теперь перед нами открылся узкий серпантин, с подъемом так градусов в 15-20, весь заваленный снегом. Видно было, что в течение дня его чистили, но уже после этого снега нападало не меньше 10-15 см и двигаться по нему без шипов (в Европе они запрещены) было совершенно нереально.

Мы заехали на заправку, представляющую собой большой торговый комплекс, и зашли внутрь разведать обстановку. Очень быстро удостоверились в порочности идеи ехать в горы ночью.

По мудрому совету местных людей приобрели колесные цепи и, засучив рукава (только чтобы не запачкаться), с помощью своих инженерных знаний и ненормативной лексики за полчаса приладили их на колеса. Попробовали. На асфальте от шума колес разговаривать в кабине можно было только на повышенных тонах, но по снегу машина пошла без проблем. Тем не менее, решили не рисковать и путешествие продолжить утром. В помещении кафе почти никого не было, и мы прикорнули за пустыми столиками.

Часа в три ночи я проснулся и вышел на воздух размять спину и ноги. Посреди абсолютно пустой, заваленной снегом стоянки стоял дорогущий спортивный Мерседес, рядом с его колесами валялись разобранные цепи, а вокруг ходил разодетый, как павлин, пожилой немец и что-то причитал. Ради интереса я приблизился и увидел, что он чуть не плачет. Не дожидаясь, пока я что-нибудь спрошу, немец стал объяснять что-то надрывным голосом. Даже со своим никчемным немецким я понял, что ему где-то продали цепи не того размера, а он и правильные-то никогда не одевал. В общем, небо рухнуло и жизнь пропала. Проявляя не свойственную мне жестокость, я разбудил Евгения. Может, сказался предыдущий опыт, а может, ненормативной лексики было больше, но цепи мы приладили очень быстро. Немец рассыпался в благодарностях, Женя не уходил, наверно, чего-то от него ждал. Когда понял, что ожидания бесперспективны, чертыхнулся и ушел досыпать. Я усмехнулся прижимистости богатого бюргера, помахал немцу вслед, и тоже пошел на узкий диванчик в кафе досматривать сон.

К шести утра в кафе появились первые посетители. Нас никто не беспокоил, но мы посчитали дремать дальше за столиками неприличным, умылись в местном туалете, глотнули кофе со свежим круассаном, и двинулись вверх.

Фисс расположен на высоте 1450 метров и нам предстояло подняться по серпантину на километр с лишним. Надо сказать, при дневном свете дорога выглядела не так пугающе и мы, не торопясь, поворот за поворотом, за каких-нибудь 30-40 минут поднялись на плато. Городок, открывшийся нам, представлял собой огромный сугроб, разрезанный на много частей прочищенными дорожками. Гостиница семьи Шнайдер, знакомых нашего немца, была построена в лучших тирольских традициях. Трехэтажный деревянный дом, украшенный резьбой, содержал 12 очень уютных номеров со всем необходимым, на первом этаже сушилку для лыжного инвентаря и одежды, просторный холл с кадками растений и телевизором, кафе с холодильником, баром и кофеваркой. В последующие дни мы частенько сиживали в этом кафе вечерами, благо в холодильнике и баре всегда можно было найти что-нибудь вкусненькое или сварить себе кофе. Все взятое в кафе следовало самолично записать в листок с номером комнаты, лежащий на стойке и оплатить при расчете. Цены, кстати, были такие же точно, как в местном универсаме, без навара.

Нас уже ждали. Объятия, поцелуи, непременное радушие друзьям, друзьям друзей и, я думаю, друзьям друзей друзей, если бы они были, было бы тоже оказано.

Нам с Женей достался номер на мансарде с, можно сказать, фешенебельным туалетом и ванной. Устроились, в прокате через дом взяли лыжи, ботинки, костюмы и все остальное. Приятно удивились, что бирка на ключе номера отеля понизила стоимость проката сразу на 30%. Сытный ужин в ближнем кабачке и 100 грамм коньяка тут же напомнили нам о практически бессонных последних сутках, и уже в 9 вечера мы залегли на «боковую».

Спал я как убитый. Последующие ночи были, к слову, не такие благоприятные. Даже на высоте 1,5 км чувствуется разреженность воздуха и пониженное атмосферное давление. Это усложняет акклиматизацию непривыкших к высоте жителей равнин. Первое время часто просыпаешься, ломит мышцы, физическое восстановление происходит гораздо дольше.

Проснулись около восьми от золотых отблесков солнца. Как выглядят в горах восходы — даже описать сложно. Сначала золотым контуром очерчивается дальняя горная цепь, затем из впадин между зубцами друг за другом выстреливают огненные лучи, медленно золотым светом заливаются вершины, далекие склоны, все ближе, ближе и, наконец, зажмурившись, сквозь ресницы едва глядишь на белоснежное покрывало, искрящееся каждым хрусталиком.

Состояние было бодрое, все-таки за 11 часов можно было выспаться. Утренние процедуры и вот мы уже в столовой за столом, да не за простым, а за шведским. Берешь все, что хочешь и сколько хочешь. Все вкусное, свежее. Даже фрукты пахнут, как будто их только что сорвали. Главное не объесться, а то никакие лыжи будут не нужны.

Еще через полчаса мы во всей положенной экипировке стоим в кассу у подъемника за ски-пассом. Потом-то я узнал, что это такое, и какие важные решения здесь принимаются. Входы на все подъемники, какие бы они ни были: гондолы, разные скамьи или простые бугеля; перекрыты турникетами. Сейчас они все оборудованы бесконтактными считывателями. При покупке ски-пасса (пластиковая карточка наподобие кредитной с микросхемой внутри) он программируется на проход через определенные турникеты в оплаченный период.

Для тех, кто организует поездки сам, не пользуясь услугами туристических фирм, затраты на ски-пасс обычно самые значительные и поэтому важно заранее определиться: достаточно ли тебе одного участка катания, двух или хочешь получить возможность катания на весь регион. Естественно, ски-пасс на неделю стоит больше ,чем ски-пасс на три дня, но 1/7 недельного ски-пасса в полтора раза дешевле однодневного.

Приобрели мы этот ски-пасс. Сели в кабину на 8 человек и полетели вверх. Подъем был почти вертикальный. Кабина шла, как мне казалось, очень быстро, и с непривычки было страшновато смотреть на неимоверную высоту и крутые скалы, проносившиеся мимо. Через несколько минут мы прибыли на первую станцию. Наверху по выходу со станции нас ожидал вполне цивилизованный мир. Люди занимались каждый своим: одевали или снимали лыжи, сидели в кафе, болтали. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулись белые горы. Прямо перед выходом был установлен огромный транспарант со схемой вершин, трасс и подъемников. На вершинах были указаны высоты, трассы и подъемники имели свои наименования. Кроме того каждая трасса была обозначена цветом в зависимости от ее сложности: синие — простые, красные — средней сложности, черные — самые сложные, хотя последующий опыт показал, что это деление довольно условное.

Мы определились с маршрутом и покатили. Поначалу я катился очень осторожно, выбирал маршруты попроще, поровней. Уверенность появилась много позже, а с ней яркие ощущения от скорости, от возможности управлять своим телом, от путешествий по местам, куда ни на чем, кроме лыж, доехать невозможно.