Маленькая сказка для взрослых детей
- Расскажи, как ты была маленькой, — требовала Джейн.
- Это было так давно, доченька, — говорила Венди. — Ах, как летит время!
- Оно летит так же, как ты летала, когда была маленькой? — хитрила Джейн.
- Где они, эти дни, когда я умела летать?
- А почему ты теперь не можешь, мамочка?
- Потому, что я - взрослая. Когда люди вырастают, они забывают, как это делается.
Барри Джеймс. Питер Пен.
Сергей затормозил у края обрыва и сдвинул маску на лоб. Вид, открывавшийся с одного из горных склонов Монблана, был потрясающий. В пронзительно голубом небе сияло белым пламенем послеполуденное солнце. Вокруг почти вплотную неподвижно висели облака, такие белоснежные и плотные, что казались причудливо застывшими на морозе клубами густого пара. Позади миллионами вспышек, слившимися в одно бескрайнее сияние, заставляющее без горнолыжных очков крепко зажмуривать глаза, искрился мраморной белизны снежный наст, встревоженный лишь его лыжней. Впереди же неповторимой симфонией всевозможных оттенков и форм, раскинулась целая горная страна, самые высокие вершины которой простирались у его ног.
То, что чувствовал в такие мгновения Сергей, невозможно было описать словами. Однажды спустившись с вершины, такие, как он, живут от одного сезона к другому. Им не нужны летние отпуска, отгулы и выходные. Они считают месяцы и дни до каждой поездки, начиная уже за несколько недель упаковывать снаряжение. И не успевая вернуться из гор, они уже бредят ими снова.
Сергей несколько минут просто стоял и, прищурившись, счастливо улыбался. Затем он глубоко вздохнул, опустил очки, и посмотрел вниз. Внимательно отметил скальные выступы, карнизы, ложбины между скал, спрятавшиеся в снег валуны. Наметил линию спуска, мысленно проходя весь путь. Прыжок вниз, чудесные мгновения полета, приземление в ложбину прямо перед скалой, сразу налево в расщелину, затем опять длинный долгожданный вылет с карниза, головокружительный полет, приземление, затем резко вправо, в последнем кулуаре постараться подрезать очень сочную с виду снежную лавину, нырнуть и тут же уйти влево. А уж потом вниз, вниз и вниз по нетронутому снежному покрову мимо группы далеких валунов к видневшемуся еще дальше по склону небольшому ельнику.
Сергей покрепче перехватил палки, резко выдохнул и соскользнул в пропасть. Ради этих мгновений стоило жить. Вновь и вновь испытывать чувство летящей навстречу невесомости, и стремительно скользить над царством снега и скал. Веками подавляемая безнадежностью неумирающая тяга человека парить как птица, готова была вырваться в такие мгновения из груди вместе с сердцем. Заполняющая все твое существо дурманящая смесь безудержного восторга, бескрайнего счастья и незамутненного страхами всемогущества. Волшебный полет. Такой бесконечный и скоротечный одновременно, такой стремительный и каждый раз неповторимый.
После краткого мига свободного падения приземление в фонтане взметнувшегося снега, резко влево и вниз по заснеженной расщелине, затем вновь в пронизывающий душу полет, снова приземление, будто нырок в ледяные глубины снежного океана, секунда слепоты, затем тут же вправо и, стремительно ворвавшись в полный снега кулуар, сразу же влево, и уже потом по пологой дуге вниз.
Сердце бешено колотилось, душа еще парила в облаках снежной пыли, а в ушах звенело от адреналина. Сергей на ходу обернулся и увидел как снежный пласт позади него, мягко соскользнув, неспешно двинулась вниз. Сергей расплылся в довольной улыбке, но вдруг внезапно краем глаза зацепил внизу по склону какое-то шевеление, как раз возле тех самых валунов, куда скатывалась, пока еще неторопливо, лавина. Он испуганно дернулся, пригляделся и не поверил своим глазам: там, где в принципе никто не мог находиться, в снегу у подножия валунов на корточках копошился кто-то в белом.
Сергей засипел, захрипел, пытаясь справиться с голосом, и уже через секунду завопил изо всех сил:
-Лавина! Эй! Лавина! Эй! Эй! Лавина!
Человек, услышав крики, нелепо вскинулся, обернулся, и как-то неловко вскочив, заскользил влево и вниз в сторону от валунов. Через пару секунд через валуны с рокотом перекатилась лавина, небольшая, но вполне достаточная для того, чтобы погрести под собой человека.
Сергей видел, как траектория движения лыжника совпадает с его, и их пути пересекутся как раз у самого ельника. Все еще перепуганный, но уже немного расслабившийся, Сергей только сейчас заметил, что лыжник этот был очень маленького роста, словно это был ребенок, двигался как-то неумело, растопырив руки, да и лыжи у него были чересчур уж короткие.
Человек неуверенно, широко расставив ноги, скользил к группе елей. Сергей на некотором расстоянии за ним. Через пару мгновений тот остановился на опушке у небольшой россыпи камней и обернулся. Сергей подлетел к нему, резко остановился, и растерянно замер.
Перед ним стоял маленький лохматый старичок в одежде из шкуры какого-то животного, белый мех которого замерз и свисал сосульками. А на ногах… на ногах ничего не было. Ни лыж, ни какой-либо другой обуви. Ступни старичка были босыми. И эти ступни были такими огромными и несоразмерно большими, что было не удивительно, что Сергей издалека спутал их с лыжами. Выглядело это, мягко говоря, страшновато. Раз взглянув, Сергей уже не мог отвести взгляд от этих гигантских в старческих пятнах ступней. В голове возник, и все время крутился только один образ: светлячка Скипирича из мультика про Марию и Мерабелу.
Внезапно старичок тяжело и грустно вздохнул, и Сергей, вздрогнув, перевел взгляд на его лицо. Оно было коричневым и морщинистым в обрамлении седой бороды и длинных белых косм на голове, которые также были покрыты ледяной корочкой и свисали подобно сосулькам. Старичок казался очень древним. Сергей растерянно смотрел на него, а тот грустно и с какой-то обидой на него.
- С вами все в порядке? – наконец, выдавил из себя Сергей.
- Нет, – нехотя ответил старичок. Голос у него был тихий и печальный.
Сергей растерянно промолчал, не зная, что сказать дальше.
Старичок снова вздохнул и пояснил:
- Всегда я спасал от лавин, а тут меня. И кто? Человек, – старичок покачал головой, повернулся и зашлепал по рыхлому снегу к россыпи камней. Выбрал камень побольше, покряхтел, взбираясь на него, поудобнее уселся и посмотрел на Сергея печальными глазами.
- Снегопад вчера был. Соскучился я по запаху свежего снега,- старичок глубоко вдохнул морозный воздух и грустно улыбнулся. – Да туг на ухо стал. Чутье на лавины уже не то. И зрение уже совсем никуда.
Он снова тяжело вздохнул и сложил морщинистые руки на коленях. Его огромные ступни понуро свисали с камня, и сам он стал еще больше походить на грустного Скипирича.
Сергей немного помедлил, но потом все-таки отстегнул лыжи. Воткнул палки в снег, снял со спины рюкзак, поставил рядом и тоже уселся на камень подальше от старичка, который молча и внимательно наблюдал за его действиями.
- Спасибо тебе большое, - наконец сказал старичок.
Сергей пожал плечами.
- Да не за что. Я просто испугался.
Старичок усмехнулся.
- А сейчас не боишься?
Сергей снова пожал плечами.
- Это хорошо, – одобрительно кивнул старичок. - А то всякие попадались.
- И часто? – спросил Сергей. – В смысле, попадались?
- Бывало, – охотно откликнулся старичок. – Да не все живыми уходили.
Но, увидев взгляд Сергея, старик поднял ручки и широко улыбнулся:
- Шучу, шучу.
Сергей опять не нашелся, что ответить, а старичок тем временем продолжал:
- И, правда, всякое ведь бывало. Иной раз вытащишь кого-нибудь из-под лавины, а он потом заикаться от страха начинает.
Сергей вновь непроизвольно взглянул на ноги старика. Тот понял и снова усмехнулся.
- Да и не поверит ведь все равно никто. Скажут, или от недостатка кислорода померещилось, или перебрал малость.
Услышав последнюю фразу, Сергей вспомнил о фляжке с коньяком в рюкзаке. Вспомнил, и ему тут же нестерпимо захотелось глотнуть, чтобы обожгло горло и немного прочистило мозги. Он придвинул к себе рюкзак, открыл, покопался и достал фляжку. Старичок опять же с интересом наблюдавший за ним, внезапно подобрался и повел носом. Глаза его по-детски распахнулись.
-Яблоки? - робко спросил он.
Сергей сперва не понял, потом кивнул и, порывшись, вытащил пакетик с двумя яблоками.
-Яблоки, – расплылся в улыбке старичок и неожиданно робко посмотрел на Сергея.
- Пожалуйста, - Сергей протянул ему пакет.
Старичок громко сглотнул, вытащил из пакета яблоко и вонзил в него зубы. Глядя, как тот воодушевленно хрумкает яблоком, Сергей отвинтил крышечку фляжки и сделал большой глоток. В желудке сразу же стало горячо и приятно. Старичок, доевший тем временем фрукт, достал из-за пазухи грязноватую тряпочку, бережно завернул в нее огрызок и убрал тряпочку обратно за пазуху. Потом нерешительно посмотрел на оставшееся яблоко, вздохнул и тоже убрал за пазуху.
- Вот спасибо, – довольно сказал он. - Порадовал. Яблоки у нас тут большая редкость. А мы до них большие охотники.
Он сразу как-то подобрел, взглянул благожелательно на Сергея и спросил:
- Лыжник, значит?
Потом посмотрел вверх по склону, проследил взглядом лыжню, оглядел кручу, с которой спустился Сергей и покачал головой:
- Не страшно с такой высоты-то? С самой верхотуры ведь сиганул. Как звать-то тебя?
- Сергей, – вымолвил Сергей и, собравшись, наконец, духом робко, совсем по-детски спросил:
- А вы кто?
- Живу я тут, - живо откликнулся старичок и замолчал.
Сергей опять не удержался и бросил быстрый взгляд на его огромные ступни. Старичок снова усмехнулся и помотал головой, так что сосульки в бороде и волосах глухо застучали друг от друга.
- Barbes glacées мы. Ледяные бороды, по-вашему. Живем тут испокон веков. Местные жители, так сказать.
- Э-э-э... гномы? – неуверенно уточнил Сергей.
Старичок поморщился.
- Бороды. Ледяные. Барбегази. Живем тут. Еще до вас, людей, жили. И после вас еще будем жить, - насупился старик. – В пещерах снежных живем, да таких как ты из лавин выкапываем.
Старичок приподнял свои огромные ступни, и Сергей сразу же понял, чем они раскапывают снежные оползни. Ему стало неловко за свою бестактность, и чтобы загладить вину он робко предложил.
- Может, бутерброды будете? У меня тут есть немного.
Сергей вновь полез в сумку.
- А яблок еще нет? – вытянув шею и пытаясь заглянуть в рюкзак, спросил старичок, но тут вновь принюхался и вдруг жалобно вскинул глаза на Сергея.
- Свечи? – понизил он голос.
- Что? – не понял Сергей.
- Свечи в рюкзаке?
- Да нет, - покачал головой Сергей, но тут же вспомнил. – Хотя есть парафин. Для лыж.
Он достал из рюкзака брусок парафина в целлофановой обертке. Старичок несколько раз втянул носом и робко спросил:
- Можно?
- Да ради бога, – Сергей протянул ему парафин. – Еще куплю.
- То есть насовсем? – недоверчиво уточнил старичок.
- Ну да. Берите, берите.
Старичок нежно взял в обе руки брусок, развернул и прильнул к нему носом. Закрыл глаза и стал вдыхать запах парафина. Сергею стало немного не по себе. Заметив его взгляд, старичок, объяснил:
- Нет ничего более таинственного и манящего, чем горящая свеча. Зажжешь, бывало, ее в пещере, и часами можешь смотреть на колеблющееся пламя. Как танцуют отблески на стенах, как тени пытаются спрятаться, да не могут. И самое главное: вдыхать этот чудесный запах тающего воска. А запах погасшей свечи, это... – Старичок мечтательно покачал головой. - Жаль только, давно это было. Со свечами у нас еще хуже, чем с яблоками.
- Но ведь это же не свеча, - кивнул Сергей на брусок парафина.
- Молодой еще, – ласково объяснил старичок бруску. – Растопить, вылить в формочки, зарядить фитилем и будут тебе свечи.
- Да ведь это же лыжный парафин, – опять возразил Сергей. - Получится ли?
- Не знаю, – признался старичок.- И пахнет он, честно говоря, немного не так.
И тут Сергей неожиданно для самого себя произнес:
- Я могу вам завтра настоящих свечей принести, - и тут же неуверенно добавил. – Если хотите.
- Настоящих? – недоверчиво спросил старик. – Настоящих свечей? Из воска?
Сергей кивнул.
Старичка будто подменили. Он спрыгнул с камня и возбужденно заходил туда-сюда, смешно загребая ступнями. Походил, походил и остановился прямо перед Сергеем.
- Настоящих свечей? Завтра?
- Ну да, – заулыбался Сергей.
- А не обманешь? – спросил старик.
- Ну что вы, - обиделся Сергей.
Старичок вновь взобрался на камень, но сидеть спокойно уже не мог и беспрестанно ерзал.
- А ты вдыхал когда-нибудь запах погасшей свечи? – внезапно закрыв глаза, мечтательно спросил он Сергея. Сергей кивнул, но старичок, конечно, этого не увидел. - Не просто запах погасшей свечи, а запах погасшей свечи здесь? - Старичок повел по сторонам руками, открыл глаза и посмотрел на Сергея. Сергей покачал головой. – Здесь. В морозном сиянии горного воздуха... Это не передать словами. Это...
Старичок глубоко вздохнул, помотал головой, потом опять посмотрел на Сергея:
- Если завтра принесешь, я тебе покажу. Ты поймешь.
Сергей кивнул. И тут до него, наконец, дошло.
- Постойте. Мы ведь во Франции. А вы со мной на русском разговариваете! Как это?
Старичок закатил глаза:
- А ты мне на каком кричал? На французском что ли?
Но встретив непонимающий взгляд Сергея, объяснил:
- Всяких вас тут за свою жизнь встречал. С языками разными. Подолгу ведь мы живем, не чета людям. Показываться, на глаза не показываемся, да ушки на макушке держим.
Старичок пожевал губами и тоненько вздохнул:
- Да видно ушки с макушкой уже не те...
Потом нерешительно произнес:
- Так что насчет свечей? Принесешь завтра?
- Да, да, конечно, – кивнул Сергей.
- Ну ладно, ты уж езжай, а то темнеть скоро будет, – заботливо произнес старичок.- Завтра я буду ждать. В это же время.
Сергей поднялся, вскинул рюкзак на плечи и пошел к лыжам.
- Дорогу показать? – крикнул вслед ему старичок.
- Да нет спасибо. Не надо.
- Ну, тогда до завтра.
- До свидания.
Сергей нацепил лыжи и, оттолкнувшись, заскользил вниз по склону. Метров через сто, он не выдержал и обернулся. Старичок по-прежнему сидел на камне, свесив ноги, и смотрел ему вслед.
На этот раз он выбрал кружной путь и, стараясь обойти стороной отвесные кручи, едва не заблудился. Рюкзак, плотно набитый гостинцами, оттягивал плечи. Наконец, почти случайно наткнувшись на знакомый склон, Сергей увидел внизу тот самый ельник. Подъезжая к нему, он уже издалека заприметил неподвижно сидевшего на камне старичка, как будто тот и не уходил со вчерашнего дня.
Увидев Сергея, старичок встрепенулся и, несмотря на свой возраст, резво соскочил с камня.
- Привез? – поднял он на подъехавшего Сергея полные надежды глаза.
- Конечно, – улыбнулся Сергей. – Я же обещал.
Он снял лыжи и сбросил тяжеленный рюкзак.
- Если честно, еле нашел их. У вас тут оказывается со свечами, действительно, проблема.
Старичок промолчал, нетерпеливо переступая с ноги на ногу и не спуская глаз с рюкзака.
Сергей распахнул его и для начала вытащил огромный куль яблок.
У старика распахнулись от восторга глаза.
- О-о-о! Спасибо! Merci! Merci beaucoup! - забормотал он, сбиваясь на французский язык.
Но когда Сергей стал вытаскивать из рюкзака одну за другой пачки связанных восковых свечей, у старичка совсем пропал дар речи. Он молчал, опустив руки, и смотрел на растущую кучу свечей.
- Это все мне? – наконец тихо спросил он, когда Сергей выложил последнюю связку.
- Конечно, кому же еще? – ответил Сергей.
Старичок с трудом оторвал взгляд от свечей и внимательно и серьезно посмотрел Сергею в глаза.
- Я рад нашей встрече, Сергей. Сперва ты спас мою жизнь, а теперь...
Старик замолчал, потом внезапно засуетился, стал рыться за пазухой и, наконец, достал старинную латунную зажигалку. Сергей заметил, как у того мелко дрожали от волнения руки. Старичок вытащил из одной пачки свечу и чиркнул зажигалкой. Запахло бензином. Потом через несколько секунд потянуло горячим воском. Свеча горела тихо и не желтым, как ожидал Сергей, а неожиданно ярким бело-синим пламенем. И тут, глядя на одинокую горящую свечу в руках странного существа среди альпийских снегов, Сергея только сейчас впервые посетила мысль о нереальности всего происходящего с ним.
Старичок какое-то время заворожено глядел на огонь, потом поднял на Сергея глаза и тихо сказал:
- Нельзя, чтобы пламя медленно умирало. Тогда оно не даст нужный запах. Но и быстро тушить свечу нельзя. Получится очень мало дыма. Нужно делать так. Смотри.
Старичок наклонился к свече и медленно, осторожно выдохнул. Огонек свечи затрепетал, зашумел, дернулся и потух. Густые струйки седого дыма, извиваясь, завиваясь и клубясь, поплыли по морозному воздуху. Старичок глубоко вдохнул в себя сизый дымок.
- Чувствуешь? – тихо спросил старичок.
Серей низко наклонился, ловя ноздрями струйки плывущего дыма, и закрыл глаза.
Теплый запах растаявшего воска, обжигающий ноздри на морозе. Запах уюта и дома в холодные промозглые ночи. Теплой бревенчатой избы с мерцающими по стенам отблесками свечного пламени. Ощущение сонного спокойствия у яркого костра в темной пещере. Дыхание матери и тепло отцовских рук. Спасительный свет первобытного костра и аромат пыли на теле египетских пирамид. Запах зарождения человечества, древний как сама Вселенная. Запах вечности. Образы промелькнули перед глазами и исчезли, оставляя в груди щемящее чувство тихой радости.
Сергей открыл глаза и заморгал. Старичок все еще сидел и смотрел куда-то вдаль. Потом он тоже очнулся и задумчиво посмотрел на Сергея.
- Видел?
Сергей не в силах произнести ни слова, кивнул. Они немного посидели молча. Затем старичок внезапно спросил:
- Чем я могу тебя отблагодарить?
- В смысле? – не понял Сергей.
- Что ты хочешь больше всего на свете? Может я смогу тебе помочь.
Сергей удивленно посмотрел на него и заулыбался.
- В смысле, исполните мое желание?
Старичок серьезно продолжал глядеть на него. Сергей попытался сосредоточиться. Чушь, конечно, но обижать старичка снова ему очень не хотелось. Размышляя, он поднял глаза, скользнул взглядом по круче, с которой спускался вчера, и вспомнил пережитое им вчера волшебное ощущение полета.
- Я хочу летать, – сказал он неожиданно для себя. Второй раз за сутки.
- В смысле? – растерялся теперь уже старичок.
Сергей помедлил.
- В детстве я часто летал во снах. Парил над землей, городами, реками. Взмывал вверх и опускался вниз, раскинув руки, словно птица. Это было так естественно и так великолепно. Каждый сон был для меня словно подарок на день рождения. Такой долгожданный и заветный. Те ощущения счастья и эйфории я помню до сих пор. Как и многие из этих снов, впрочем. Но с годами они стали приходить все реже и реже, пока не прекратились совсем. Остались только чувства огромного сожаления и утраты.
Сергей опять помолчал.
- И вот однажды я обнаружил, что могу испытывать эти чувства здесь. В горах. Когда я лечу вниз по склону. Когда я парю со скал как птица. Когда я просто стою на вершине. Здесь я как будто приближаюсь к небу, к птицам, к давно забытым ощущениям детства. Здесь я вновь чувствую себя ребенком, без забот, тревог и волнений. Когда мир лежит перед твоими ногами, и вся жизнь еще впереди. Когда ты остаешься один на один с собой и целой Вселенной.
Сергей усмехнулся:
- Вот я и подумал... можно ли сделать так, чтобы эти ощущения были со мной всегда.
Старичок какое-то время смотрел на него, потом виновато произнес:
- Но это ведь невозможно... Летать...
Сергей рассмеялся.
- Да я пошутил. Просто решил поделиться.
Старичок насупился.
- Я посмотрю. Может все-таки удастся что-нибудь придумать.
Сергей опять засмеялся
- Да не берите в голову. Это я так...
Он поднял голову и посмотрел в небо. Скоро начнет темнеть.
- Ну, мне пора, – вздохнул он.
Старичок подошел к нему, крепко пожал руку, и опять серьезно посмотрел ему в глаза:
- Большое тебе спасибо, Сергей. За все. Прощай.
- Прощай, – снова вздохнул Сергей. Ему стало грустно.
Он опустил очки и направил лыжи вниз. Когда он через несколько мгновений обернулся и посмотрел вверх, на опушке ельника уже никого не было.
Он стоял на вершине горы. Яркие звезды сияли в бездонном ночном небе над головой. Далеко внизу темнели альпийские луга. Чуть выше пихтовые и еловые рощи покрывали далекие изломы гор. А здесь на самой вершине мира снежные шапки серебристо блестели под светом полной луны. Было холодно. Он зябко повел плечами и шагнул вниз, раскинув руки. Ледяной ветер засвистел в ушах.
Он стремительно летел навстречу приближающимся скалам, наслаждаясь охватившим все его существо неописуемым восторгом и с упоением ощущая рвущийся в лицо обжигающий воздух. Возле самых скал, он выгнулся и направил свое тело вверх, скользнув над промелькнувшими валунами.
Вершины остались далеко внизу. Вокруг было только черное звездное небо. Раскинув руки, он летел и летел вверх, навстречу Вселенной. Потом он остановился и, замерев в воздухе, как Питер Пен, посмотрел вниз. Раскинувшаяся внизу горная страна в серебристом сиянии была прекрасна. Вдохнув полной грудью разряженную свежесть воздуха, он направил свое тело вниз.
Мягко планируя, он, то спускался к самой земле, так что можно было разглядеть мельчайшие травинки между камней, то поднимался к снежным вершинам. Скользил вдоль скал и отрогов.
Внезапно на вершине одной из скал он заприметил серебристое мерцание. Подлетев ближе, он увидел, что на краю обрыва мягко покачивались на ветру несколько высоких цветков, одетых в снежно-белое войлочное опушение и таинственно мерцающих в лунном серебре. Это были альпийские эдельвейсы. Сергей приземлился возле них и наклонился. Так близко он их еще никогда не видел. Сергей заворожено провел рукой по серебристым ворсинкам лепестков и полюбовался пушистыми желтыми шариками корзинок. Затем внезапно вспомнил, что сегодня за день, улыбнулся и, осторожно сорвав цветки, крепко сжал в кулаке букетик. Потом выпрямился и вновь прыгнул со скалы.
Все еще улыбаясь, он отдал себя в руки обнимающего его воздуха. И вот он уже не летел, а стремительно падал с головокружительной высоты. Колючий ветер рвал одежду и дико завывал в ушах. Он падал вниз и заворожено смотрел на быстро приближающуюся земную поверхность. Через несколько секунд, когда темное изломанное море под ним уже начало принимать отдельные очертания скал и валунов, он напрягся, снова обретая власть над собственным телом и пытаясь задержать свободное падение, резко затормозил и проснулся.
Сергей открыл глаза, наслаждаясь только что пережитым чувством полета. Он лежал в постели и улыбался во весь рот. Такого душевного подъема он не испытывал уже много-много лет, с того самого дня когда похожий сон приснился ему последний раз.
Неужели у него получилось, подумал Сергей, вспомнив обещание старичка. Ерунда. Но сон был такой реальный, такой настоящий. И если теперь он будет летать так каждую ночь, как в детстве, то это будет просто чудесно. Ощущение полета круглый год. Летом во снах. Зимой в горах. И так всю жизнь.
Сергей все лежал и счастливо улыбался.
В коридоре раздался топот босых ног, и в комнату вбежала дочь.
- С добрым утром, пап! – кинулась она к нему. – Бр-р, ты что такой холодный?
Она ткнулась носом в его щеку, прижалась и прошептала:
- Мама звонила. Сказала, чтобы через час её встречали. Ты ведь не забыл про ее день рождения?
- Нет, конечно, - все еще улыбаясь, ответил Сергей.
- Ух, ты! – внезапно выпалила дочь. – Где это ты такие красивые купил?
Она выбралась из объятий Сергея, нагнулась и подняла с постели букет цветов.
Увидев его, Сергей онемел. Улыбка медленно сходила с его лица.
- С тобой все в порядке? – спросила дочь.
Сергей нерешительно протянул к цветам руку и нежно провел пальцами по лепесткам.
Альпийские эдельвейсы в лучах утреннего солнца были еще более прекрасны, чем в серебристом сиянии луны.
