Love Story, однако... (высокое искусство лыжеобольщения)

Глядя на дагерротип, запечатлевший меня с одной из обольщенных мною на горнолыжном курорте девушкой, я вот о чем подумал...
 
Известный интерес здешней просвещенной публики к "Запискам бывалого лыжебухальщика" заставили меня вдогонку обратиться к этой теме, ибо высокое искусство лыжебухания с искусством лыжеобольщения связаны теснейшими узами, одно гармонично проникает в другое - ну сами посудите... Ведь как это частенько бывает? Заприметил ты на склоне девушку своей мечты, подкатил к ней, навешал ей всякой лапши на уши на предмет того, какой ты отважный лыжник, да и повел ее в свой нумер, чтобы согласно традиции предаться apre's, - важно тут не переборщить, а то ведь сон разума может подкрасться незаметно, и потому проснувшись наутро с квадратной головой ты вдруг обнаружишь, что спящая рядом девушка твоей мечты вовсе и не девушка, а некий зычно храпящий персонаж в густой бороде и с прибором... Конфуз, однако, и лишняя головная боль: а ну как минувшей романтической ночью между вами что-то и было? Словом, тема нуждается в пояснениях.

Классик в свое время изрек вошедшую в анналы мысль: "Моя бывшая жена уверенно говорила: "Горы? Горы - это то место, где изменяют женам, пьют плохую водку и ломают ноги." Что ж, в этом цинизме была своя правда. Но я в этих горах не водился."
Ну тут Юрий Иосифович, конечно, слегка погорячился...
Водка - хрен с ней, ее не все употребляют (хотя, как говорят в народе, "плохой" водки не бывает, ее бывает мало).
Что касается поломанных ног, то обратно же не все из нас имели счастливый случай свести близкое знакомство с легендарным доктором Гулиевым, блестящим хирургом Тырныаузской больницы.


Но вот что касается третьей части обязательной программы, тут классик конечно маху дал: в ЭТИХ горах как раз-таки все мы и водились, ну разве за исключением тех бедолаг, у кого жены катались на лыжах, и потому они были вынуждены ездить в горы со своим самоваром.
Словом, собираясь в горы и раскидывая накануне старта шмотки по полу, надо четко усвоить истину: можно впопыхах что угодно забыть метнуть в рюкзак - шапку, зубную щетку, носки, перчатки, маску, теплые, с начесом кальсоны, отвертку, пару запасных винтов под крепления Нева, горнолыжные ботинки забыть, и собственно лыжи - все забыть, за исключением вот этого заветного горнолыжного аксессуара:


Высокое искусство лыжеобольщения человеку непосвященному представляется и не искусством вовсе, а баловством: а фигли париться, думает такой человек, вырядился в Богнера, распушил перед какой-нибудь тургеневской девушкой перья, как галльский петух с россигноловского логотипа, и она уже твоя, и будет тебе счастье! Как же, как же...
 
Этапы большого пути
Умудренный опытом лыжеобольститель не даст соврать: процесс лыжеобольщения весьма тонок и, в первую очередь, предполагает верный выбор предмета вожделения. Ну, скажем, заприметил ты на склоне какую-нибудь тургеневскую девушку, трогательную и трепетную, ну типа того...


... однако не спеши подкатывать к ней с туманными намеками и тривиальными заходами в тему типа: мы определенно с вами, девушка, уже где-то виделись, а не были ли вы прошлой зимой в Домбае?

Если в таком духе будешь пургу гнать - есть шанс, что когда до дела дойдет, пролетишь ты как фанера над Терсколом. Нет, опытный лыжеобольстиитель поступит иначе - сдернув с плеча свой катальный рюкзачок, он достанет из него фляжку с алкоголем и без растекания мысли по древу тут же поставит вопрос ребром:
- Не хотите ли бухнуть!?
Опытный человек знает: лыжебухаинг и лыжефакинг связаны, крепче не бывает - ну ровно как стручок и горошина! - хотя, конечно, предмет вожделения может оказаться не в адеквате и на предложение бухнуть отозваться не в тему: да что вы себе позволяете! да как вы можете предлагать такое трепетной, непьющей девушке, ну и так далее - в таком разе вертай тут же оглобли и ехай до другой тургеневской девушки на склоне, ибо один из краеугольных камней лежеобольщения гласит: если девушка не бухает - забудь про нее немедленно! Но вот если она в адеквате и на твое предложение бухнуть засадит прямо из горла, значит, перспектива завязки романтической love story вселяет оптимизм.

Засим можно приступать ко второй фазе лыжеобольщения, а именно, собственно, к технике катания - тут мулька в том, чтобы прокатнуться перед девушкой красиво и по возможности с каким-то эффектным трюком, ну типа того...


... при таком раскладе считай, что половина дела уже и сделалась, ибо даже самый убогий и сирый внешне (но красиво рассекающий на склоне!) лыжник имеет куда больше шансов на успех, нежели пафосный лохочайник в Богнере и с толстым лопатником.
Кстати: в данной фазе лыжеобольщения весьма полезной может оказаться попытка преподать ДТМ (Девушке Твоей Мечты) кой-какие уроки техники катания - кататься она по-любому не научится, однако совместное валяние в сугробах весьма способствует сближению с предметом вожделения.


Равно как и способствует дальнейшее совместное бухание по ходу apre's, плавно перетекающее в очередную фазу лыжеобольщения: хорошенько залив зенки, самое время начать до предмета вожделения домогаться, то есть шептать ей на ухо всякий романтический вздор и тянуть руки к разным выпуклым частям тела, чтобы под это дело запечатлеть на ее устах нежный поцелуй


... однако тут пора, наверное, задуть свечу - всяк лыжеобольститель осуществляет этот процесс в меру свой испорченности - и еще не факт, что в итоге наступит монумент истины, наподобие роденовского


Однако, как говорит народная мудрость - дорогу осилит идущий. Так что, граждане, пора нам собираться в путь.
 
Бойся данайцев
Дело было по ходу "рекламника" (это когда местный турофис скликает ораву журналюг, поит их, кормит и всячески развлекает в надежде, что они отпишут в своих журнальчиках восторженные оды) - на сей раз занесла нелегкая в Авориаз. Ну, скучной такой выдалась поездка, из всей оравы журналюг я один на лыжах катался, так что поневоле приходилось вести здоровый образ жизни - бухать же в одиночку западло! Однако, думаю, есть же старая народная мудрость - "Кому не везет в лыжебухании, тому повезет в любви!" - и как в воду глядел...
Была в нашей шараге одна совершенно очаровательная тургеневская девушка, трогательная такая и трепетная, даже я бы сказал, такая чиста античная девушка с древним данайским именем Елена - она и внешне ну вылитая та древнегрецкая барышня была, из-за которой мужики 30 лет под Троей бодались.


Ну и само собой завожделел я эту Елену, хотя, конечно, внешне в древнегрецкий канон не вполне вписывался со своей чисто рязанской рожей, однако ж один из краеугольных постулатов лыжеобольстителя - надо перед девушкой классно прокатнуться, и она на 50 процентов уже твоя! - давал кой-какой шанс на успех. Потому я ее у отеля прямо поутру встречал, принимая разные замысловатые позы...


... однако со всеми этими ухищрениями пролетал мимо кассы как фанера над Авориазом, и совсем было приуныл, но тут директор местных инструкторяг пригласил принять участие в ночном факельном спуске: давай, говорит, прокатнемся, а потом от души бухнем глинтвейну в ночи. Ну думаю, это шанс - когда, думаю, прекрасная Елена увидит, как я там в кромешных потемках рискую жизнью, а потом на выкате брошу еще пылающий факел к ее ногам, тут-то все у нас сладится, и будет мне счастье 


Ага, как же, как же. Во-первых, к моменту, когда я дотащился до выката, предмет моего вожделения уже слинял, а во-вторых и бухнуть толком не удалось: сцуки туристы, наблюдавшие, как мы там в ночи, не видя перед собой ни зги, жизнями рисковали, всю бадью с глинтвейном вылакали. Словом, поездка, конечно, не задалась, потому мысль вмазать хорошенько на обратном пути казалась вполне себе разумной - затарился в дютифри Гренобля хорошим винцом, вот этим


затарился значит, стал вертеть башкой в поисках, где бы приложиться - ан, фиг-то, куда ни глянь, везде таблички висят: бухать в аэропорту не моги! Ну, думаю, какой облом однако, однако, думаю, придется, видно, в туалет идти по старой памяти - в задорные студенческие годы мы присобачились бухать в туалете Театра имени Пушкина - потому что в храм Мельпомены гонявшие любителей промочить горло менты никогда не захаживали, да и выпивавшая с нами за компанию публика была исключительно интеллигента - сплошь одни завзятые театралы... Ну и двинул в сторону сортира, а там - опять облом!


Уже и то хорошо, что стали зазывать граждан на посадку, и так уж фишка волшебно легла, что место мое в салоне аэроплана оказалось аккурат рядом с предметом моего вожделения... Ну откупорил Медок, стал бухать, а тургеневская девушка, трогательно потупясь и густо покраснев, и говорит: музчина, говорит, не угостите ли даму рюмочкой Медока, во-первых, говорит, это мое любимое винище, и во-вторых, говорит, бухать в одиночку при даме - это совсем не комильфо. Ну налил ей.
А прекрасная Елена хоть на лыжах не каталась, в лыжебухании секла отменно, так что мой Медок шустро так пошел - как дети в школу! - и так фишка ложилась, что в общем можно было б начать до Елены домогаться: воображение уже вполне отчетливо рисовало мне разные причудливые картины романтической love story прямо в самолете, ну типа как-то так


а затем и в каком-то укромном, чисто романтическом месте аэроплана, где можно уединиться -


... однако тут-то мой живительный родник типа Медок и иссяк нафиг, однако Елена духом не пала и, трогательно потупившись и говорит: я говорит, там в дютифри мужу в дар пузырь бухла прикупала, давай, говорит, его слегка так облегчим, дареному бухлу в наклейку не смотрят!
Мы и не посмотрели, откупорили и стали пузырь облегчать. Странноватый какой-то был напиток - с горьковатым привкусом и с градусом солидным. Ну глотнули еще, и еще понемногу, а потом - бац! - и сон разума подкрался незаметно, настолько незаметно, что имели ли место те картины love story, что рисовались в воображении, сказать теперь не возьмусь, равно как не отложились в памяти процедура покидания самолета, паспортный контроль и выдача багажа, а потом чувствую, кто-то меня за плечо теребит.
Гляжу, а надо мной, прикорнувшим в кресле в электропоезде, мой сын склоняется и говорит: Папа, говорит, пойдем домой, папа! - а на заднем плане моя жена маячит, и лицо у нее странное такое, иконописное прям, и осенено светлой такой печалью... Ну, думаю, как это мило - чада и домочадцы возвращающегося с альпийских высей папаньку прямо в аэроэкспрессе встречают! - однако додумать эту мысль не случилось, поскольку сон разума опять нахлынул, и отхлынул тока наутро - вместе с завтраком


Слышу, на кухне жена с кем-то по телефону бухтит, скорее всего, со своей старой подругой общается.
Что за черт, говорит жена, я, говорит, с горнолыжником добрых двадцать пять лет уже под одной крышей лямку тяну, всякого повидала, он, говорит, возвращаясь с горных высей завсегда навеселе домой является, даже если в Минводах на двое суток заторчит из-за погоды, даже если в гипсе приковыляет... А тут говорит, прям - загадка природы. Приходит вечером на кухню сын, говорит - мама, я тока что с папой по телефону общался, он в электропоезде едет, но судя по разговору он - совсем не в кассу, ну просто никакой! Надо, говорит, нам, мама, быстрей на Павелецкий когти рвать - его с электропоезда выковыривать. Ну выковырили. А он - не то чтоб бухой, а просто странный: как будто мозг у него начисто вынесло, ну просто ходячий такой овощ с лыжами.
Тут-то меня и пробило, и в воспаленном сознании возник хрестоматийный образ бухающей тетки, эдакой забулдыги и конченной доходяги, вот этот


Ага, как же - "Любительница абсента" Пикассо, как же, знаем, проходили... Тетка эта с картины маслом конечно ханыга конченная, но ей однако все ж таки ума хватило убойное свое пойло, настоеное на горкой полыни, водицей из сифона разбавлять (строго говоря, разбавлять его надо круто, что ли не один к десяти!) - ну а мы с трепетной античной девушкой Еленой долбаный этот абсент чистяком засаживали: при таком раскладе мозг даже слону начисто вынесет. И главное, вроде как убойное это пойло в той же Франции запрещено к продаже (именно потому что употребляя его очень быстро можно сделаться дебилом) ну разве что затариться им можно в дютифришных лабазах - в качестве сувенира для мужа, если конечно он тебя чем-то совсем уж допек.
Да, думаю, воистину поучительная love story, однако, думаю, в другой раз надо подальше держаться от античных девушек, верно же древние говорили: "Бойся данайских девушек и дары приносящих!" - хрен же его знает, что за пойло они везут с горных высей в дар любимому мужу.
 
Шевардинский редут
Бухнуть в летящем до Минвод самолете имело прямой смысл - в прежние времена, во всяком случае! - еще и потому, что приключение, именуемое теперь красивым словом "трансфер", в те славные годы всегда было воистину волшебным и начиналось оно с попытки добыть билеты на следующий в Домбай или Терскол автобус: у кассы, выдающей заветные проездные документы в снежный рай, вечно творилось нечто такое, к чему мы, слава богу, привыкли, регулярно наведываясь в ближайшие очаги культуры


... так что на трезвую голову к этой толпе буйнопомешанных граждан человек здравомыслящий приближаться бы не стал, а вот ежли ты в правильном состоянии, так тебе туда самая и дорога.
Ну вот, потолкались мы, помнится, не так чтобы сильно долго, с часок, наверное, продираясь к заветному окошку кассы, и уже почти и подрались, однако чувствуем - что-то не так в окружающей природе стало, причем резко и вдруг, и воцарилась в природе кромешная какая-то, завораживающая тишина, ну прям как на кладбище.
Оглянулись и аж дыхание потеряли: на краю толпы такая чиста тургеневская девушка стоит, трогательно потупясь, а все орава на нее, немо разинув рты, пялится.
Оно понятно почему - возвышалась девушка над толпой примерно так на полкорпуса, ну то есть грандиозная такая, чиста эпическая дылда, типа статуя "Девушка с веслом" из старых советских парков культуры и отдыха в натуральную величину. ну вроде того.
Не знаю, как уж прочие граждане, а мы тут же, едва обрели дар речи, страстно ее завожделели, хотя это ведь ровно тот случай был, когда видят очи, да зубы неймут, уж больно разные у нас у всех с нею были весовые категории.
А тут чувствую, кенты мои меня так потихоньку, ненавязчиво из толпы в том направлении, где девушка с веслом маячила, выпихивают...
Помилуйте, говорю, братья, окститесь, мне с моим пигмейским ростом в 170 см и весом пера в жалкие 50 кг там ловить нефига...
Но дружки меня тем не менее пихают: давай-давай, говорят, большие люди, особенно дамского пола, людей убогих, обделенных природой, вроде тебя, привечают, они их чисто так по-сестриниски жалеют, и потому эта эпическая дылда перед твоими чарами конечно не устоит, тем более что ты слегка горбат в силу сутулости, да и очкарик, вперед, говорят, замути с ней романтический love story.
Ну делать нечего, побрел, а толпа передо мой аж слегка расступилась, и какая-то бабушка меня даже крестным знамением вслед осенила: ай-ай-ай, жаль-то как парня, а ведь какой еще молодой, ему бы еще жить да жить...
Ну подошел к предмету вожделения вплотную - парочку мы составили забавную, ну типа как-то вот так

... и говорю: девушка, говорю, что это вы тут маетесь, как сирота казанская, не желаете ли, говорю, приятно скоротать время в компании романтически настроенных и интеллигентных лыжников? - и уж приготовился к тому, что сверху на меня обрушатся раскаты чисто такого протодиаконовского густого баса, однако - вот ведь причуды природы! - голос у нее был слаб, нежен и по-детски тонок, ну вроде того, каким сейчас чего-то там тихо шепчет с эстрады певица Валерия.
И выясняется, что путь она держит в Домбай, где у нее подружка отдыхает, однако как туда добраться она нипочем не знает, потому как в волшебный город Минводы ее нелегкая впервые занесла.
Зачем, говорю, в Домбай, Домбай, говорю, это полный отстой, природа там блеклая, глазу задержаться не на чем, народ там, говорю, отдыхает сплошь дикий, грубый и некультурный, алкашня одна.
Нет, говорю, тургеневской девушке вроде вас, делать там совершенно нечего, такой трепетной девушке как вы, прямая дорога Терскол, Терскол волшебен во всех своих проявлениях, кругом одни искрящиеся снега, и народ там, говорю, сплошь душевный и совершенно непьющий обитает, там во всех отелях, ресторанах, магазинах, барах и кафе и даже в поселковой общественной бане висит этот широко известный плакат с изображением правильного горнолыжника


... потому и культурная программа по вечерам там исключительно интеллигентна, особенно в нижнем баре гостиницы "Чегет"


... и все вас там будут любить - и канатчики, и шашлычники, и бармены, и туристы, и спасатели и тем более инструктора - и утренний кофе вам там будут доставлять с первыми лучами солнца прямо в вашу девственную девичью постель, ну как-то типа вот так:


... и будет вам в Терсколе счастье.
Ну если завтрак в постель, говорит девушка с веслом, тогда пожалуй, айда в Терскол твой, уболтал. Ну погрузились мы в автобус и двинулись в сторону снежного рая, прикидывая про себя, как мы объясним нашей тургеневской девушке тот факт, что обитаем всей толпой в сколоченной из фанеры летней кухне возле дома тети Айшат Курдановой, где из мебели есть только одна шконка с панцирной сеткой, а больше ни фига нет, и единственным средством обогрева в фанерных стенах является огненная вода, без которой ночью на полу вполне можно врезать дуба даже в тяжеленных, из стеганого ватина скроенных спальниках...
Впрочем, у нас собою было, так что процесс водворения в родные фанерные стены прошел гладко - приняв на грудь в автобусе, девушка нашей мечты нашла наш приют вполне милым и даже романтичным: постелили мы даме само собой на элитной шконке, где она вполне поместилась, свернувшись уютным калачиком, ну и дружки меня опять в сторону шконки стали подпихивать. Ты, говорят, эту дылду закадрил, знат-ца, тебе выпадает честь первым идти до нее домогаться.
Помилуйте, говорю, братья, чтоб до нее домогаться, нужен какой-нибудь грандиозный лыжник, типа Юноша с Веслом, сопоставимый с предметом вожделения по кондициям...


... но Миша Тормозов наверное этой романтической ночью бродит по каким-то другим тропам.
Ничего, говорят, не бзди, иди, запечатлей на ее устах нежный поцелуй, а мы тебя прикроем если чего.
Ну пошел... И на пол-дороге напоролся на грустный такой взгляд девушки с веслом, вполне красноречивый - в помутневших от бухла ее глазах читалась хрестоматийная фраза из американских боевиков: "И не думай об этом!"
А я и не думал, кинул на пол матрац в уголок нашего бунгала, залез в спальник, да и вырубился, а снилось мне почему-то все одно и то же, разные живописные перипетии штурма французами Шевардинского редута


... и только спустя время допер, что знаменитое это побоище происходит скорее не во сне, а в яви: дружки мои, преисполнившись мужества и отваги, поодиночке чуть не всю ночь ломились на располагавшийся в районе шконки Шевардинский редут, а к утру, поняв, что с домогательствами до девушки с веслом имеет место полный оболом, и пали смертью героев, и редут тот, как мы знаем из истории, так и не был взят.
А наша гостья, сидя на шконке, озирала пейзаж после битвы - распластавшихся на полу романтически настроенных лыжников, чей зычный храп заставлял тонко бренчать стекло в окошке - изрекла на одном дыхании, не рассекая фразу паузами, вошедшую впоследствии в анналы мысль:
"В-горах-хорошо-хочу-домой!"
 
Будь готов!
Терскольские "шапки" - толпы экскурсантов в тяжеленных драповых польтах и меховых шапках, поднимавшиеся в "Ай", чтобы сгрызть каучуковый шашлык и бухнуть, или на Кругозор - давно вошли в анналы, про них все всем давно известно, однако же в этих толпах встречались и вполне себе интересные персонажи, укладывающиеся в понятие "юбки": ну то есть симпатичные такие девахи в юбках.
Так и тут. Глядим, а в наш вагон на Эль втискиваются две вполне себе ничего тургеневские девушки в юбках - тут мы их и перехватили, пока все профессиональные лыжефакеры клювом щелкали. Ну и давай им мозг пудрить на предмет того какие мы крутые и отважные лыжники и дальше в таком духе пургу гнать, плавно подводя беседу к неизбежной для всякой романтической love story преамбуле: пойдемте, девушки, бухнем? На Кругозоре тоска и смотреть там не на что, так что давайте устремимся выше, там смотреть, в общем, тоже не на что, кроме как на красивую вывеску


но цимес в том, что на Мире есть милое питейное заведение, а потом мы скатимся вниз на лыжах, а вы на гондоле, а потом мы пойдем в нашу избушку в Терсколе и будет вам счастье.
А девушки плечиками пожали: почему бы и нет?
Прибыли на место, усадили девушек. Вы, говорим, посидите за столиком, а мы пока отлучимся за прохладительными напитками. Отлучились до барной стойки - и это было роковой ошибкой. Вертаемся назад и понимаем, что с love story у нас полный облом: за нашим столиком уже Вовка Еременко заседает - а это все, сливай воду, Вовка даром что учитель литературы в здешней школе и по совместительству старший пионервожатый, так еще он красавец, каких поискать, и лыжник чумовой в белоснежном комбезе, и при этом он ну самый, наверное, выдающийся лыжефакер всех времен и народов, уникальный в этом смысле персонаж, ну просто эпический, истинный подвижник идеи, неутомимо трудившийся на этой ниве в ритме швейной машинки.


Ну что... Оставалось нам облизнуться, потому что дело свое Вовка круто знает


... так что пролетели мы как фанера над Терсколом, и было, конечно же, девушкам счастье: где-то, но - без нас.
А вечером пути наши с Вовкой опять пересеклись - в тылу известной гостиницы


у нас там на первом этаже знакомые отдыхали, и мы через ихний балкон внутрь лазали, потому что в том сезоне некая умная голова ввела в "Чегете" какие-то бредовые "карточки туриста", по которым внутрь с улицы пускали исключительно тех, кто в гостинице официально прописан, а всем посторонним гражданам на входе - пошел на фиг! Ну а где вообще нормальному человеку вожделенной встречи с какой-нибудь тургеневской девушкой искать, кроме как в нижем баре у Шахыма? Негде...
Ну лезем мы на балкон, у тут Вовка подваливает - его тоже почему-то на входе на фиг посылали, хотя он и местный вроде, и учитель словесности, и даже - не побоимся этого слова - старший пионервожатый.
Ну, говорит Вовка, блин, засада с этими "карточками туриста", я, говорит, тут встретил совершенно очаровательную тургеневскую девушку и договорился с ней на предмет романтического свидания, так что придется мне лезть до ее балкона, благо лезть недалеко, на второй всего этаж, вон ее нумер, второй справа.
Ну и полез - цирковой этот номер обошелся без жертв - однако самый цимес, как потом оказалось, поджидал пионервожатого уже в нумерах.
Влез он в нумер, глядит - а место занято. То есть в койке двое лежат - тургеневская девушка, и какой-то при ней персонаж. Ну тут начинается конечно разбор полетов с использованием инфернальной лексики, а персонаж вдруг выскакивает из койки, и в натуре так падает ниц перед Вовкой и заламывает руки: Учитель! Не виноватый я! Если бы, учитель, знал я, что вы в этот нумер тоже собираетесь, разве ж я дерзнул бы!?
Пригляделся Вовка в потемках - а это один из его учеников, и возможно даже его подопечный, ну то есть пионэр (на Кавказе пацаны взрослеют быстро...) Казус, однако.
В такой неловкой ситуации следовало бы поступить, как эта замечательная женщина


… которая в свое время изрекла легендарную фразу – Пионэры, идите вы в жопу! – однако Вовка, будучи учителем словесности, повел себя как истинный културтрегер: Ну вот что, друг мой, говорит Вовка, ты давай сей вот час тикай до дома, а дома прочтешь произведение Ивана Сергеевича Тургенева "Отцы и дети": там все рассказано, как должно себя с тургеневским девушками вести - выучишь, что там к чему, а завтра я у тебя экзамен приму по пройденному материалу, так что - будь готов!
Ну пионэр кинул руку в приветствии - всегда готов, учитель! -


... и давай из нумера через балкон тикать, ну а старший пионервожатый склонился к койке, чтобы запечатлеть на устах девушки нежный поцелуй, и запечатлел, и было ей счастье, и не один раз - в отличие от той девушки, что рвала и метала за стенкой: учитель словесности, как оказалось, второпях да в потемках балконы попутал и забрался в нумер вовсе не к той тургеневской девушке, с которой о романтическом свидании договорился.
А та бедняжка за стенкой с горя ломанулась в нижний бар, чтоб жахнуть с горя водочки, тут мы к ней и подкатили, и было ей потом в итоге тоже счастье, такая вот романтическая имела место love story с очень даже хэппиэндом.

Звуки музыки
Хорошая была харчевня в Терсколе - старушка "Мингитау" - особенно когда в нее завозили бочки с пивом, случалось это не так часто, однако в тот день идем мы с товарищем Серегой мимо и чуем - там уже бубна звон стоит по случаю завоза пенного напитка. У нас с собою конечно было на вечер - правильные напитки типа портвейн, однако пройти мимо ведь западло: традицию попирать нельзя. Зашли, начали заливать баки пивом


... и потому нахлынуло на нас сугубо романтическое такое настроение: стали вертеть бошками во все стороны в поисках какой-нибудь тургеневской девушки, однако фарту нам в тот день, как видно, не было - одни мужики по окрестностям шлялись, а мужики нам были без надобности.
И тут глядим, возле входа в Минобороны некое хрупкое бледнолицее существо скучает, пританцовывая на холодке, ну форменная сирота: ручки тоненькие, ножки тоненькие: смотрю и плачу, смотрю и плачу, ну вылитая бедняжка с картины маслом


… тока в отличие от бедняжки с полотна Ильи Ефимовича Репина нашей сиротке было лет двадцать на вскидку. Ну мы - к ней: чего, говорим, ты тут как сирота казанская отсвечиваешь - прям больно на тебя смотреть.
А мне-то как не больно, на слезе повествует она, зазвал сюда возлюбленный, приезжай, мол, в снежный рай, у меня тут номер отдельный в отеле и все такое, будем тут с тобой предаваться романтической страсти прямо в снегу в реликтовом баксанском лесу на фоне волшебных гор


Ну сиротка и повелась - примчалась, потратив последние гроши, едва на автобус хватило, чтоб сюда добраться, однако снежная сказка обернулась снежным же обломом


Потому что этого сцукина сына возлюбленного и след простыл, из гостиницы он выписался и слинял в неизвестном направлении.
Ну что делать - замерзнет ведь сиротка по ходу холодной ночевки, ручки тоненькие, ножки тоненькие: глядим и плачем, глядим и плачем... Айда, говорим к нам в апартамент, что ж с тобой делать, мы ж не звери, пойдем с нами и будет тебе счастье.
С апартаментом, впрочем, в том сезоне возникла засада, поначалу проживали мы благодаря протекции знакомой коридорной в бельевом чулане гостиницы Чегет (дверка слева от лифтов) в уютном таком интерьере, вроде этого


с той лишь разницей, что апартамент был завален еще и битыми унитазами, раздолбанными тумбочками и прочим гостиничным барахлом, но лафа эта длилась недолго: начался в "Чегете" шмон с целью выпереть всех незаконно проживавших там граждан, ну и мы попали под раздачу... Однако в тот же день нашли приют в фотолаборатории - пятиэтажка, вход с тыла, а не со стороны парадных - в свое время там фотограф цээсковский обитал, Витя Даминов, хороший мужик и лыжник знатный, потом на его место два парня из Киева приехали, чтоб туристов фоткать, они нас и приютили: там по коридору налево ихняя вотчина была со всякими фотографическими механизмами, а направо в тесной комнатухе две шконки с панцирными сетками, нормальный для жизни апартамент, в тесноте да не в обиде, а главное дело - тепло.
Ну заходим. Глядим, сиротка наша на пороге чего-то тормознулась, так характерно перетаптывается на месте, коленку подгибая, и строго по курсу пялится, изумленно взирая на приют уединения, располагавшийся аккурат напротив входа, ну приятный такой интерьер и уютный


А что, говорит, дверки в приюте уединения нету?
Нету, говорим, у нас тут все по-простому, без излишеств, если тебя приспичило, так ступай туда смело, а мы пока, чтоб тебя не смущать, пройдем в апартамент, чтобы откупорить и накатить, надо ведь тебя как-то согреть и телесно и, главное, душевно - ввиду предательства дружка, кинувшего тебе такую подлянку... Тока ты, сиротка, будь начеку: если заслышишь сверху характерный звук - ну что-то вроде водопада - так тут же, не мешкая, пулей срывайся и - даже без штанишек - тикай из приюта уединения, пока тебя здешняя ниагара не накрыла.
Это, говорит, еще зачем тикать?
А затем, милая ты наша, что трубы в нашей пятиэтажке от времени совсем худые стали, и ежели кто этажом выше до ветра собрался, то все это благоухающее добро из квартиры над нами аккурат сюда приземляется, и называется это редкое явление терскольской природы по-простому и без затей: говнопад.
Да, говорит наша гостья, романтическое какое у вас тут, однако, место жительства.
И - как в воду глядела.
Ну накатили, бухнули, потом еще и еще, сиротка обогрелась и душевно оттаяла, и даже как-то расцвела - ну вылитая стала тургеневская девушка! - и потому, чувствую, романтическое настроение накатывает, да и в ее глазах мутноватые блики поплыли: верный признак того, что трогательная love story вот-вот да и распустится пышным цветом. Серега со страдальческой миной на лице из апартамента выкатился, ну а мы с сироткой тут же и бросились друг до дружки домогаться и вдруг в самый разгар романтической love story со шконки чуть не сверзились: так где-то рядом бахнуло, что аж уши заложило.
Ё-мое, думаю, лавинщики что ли пушку свою подкатили к нашей дверке вплотную и северный цирк бомбят на ночь глядя?


Как же, как же - при взгляде на возникшего в пустом дверном проеме дружка с радикально зеленым лицом меня и пробило... По ходу лакания пива в Мингитау приспичило ему отужинать, и хоть говорил я ему - не надо кушать в Мингитау, не надо, не ровен час съешь какую-то не ту субстанцию в борще! - ему все пофиг было. И откушал котлетку не вполне здорового оттенка


... и котлетка та теперь ему боком вышла.
Ну ему-то ладно... Тока он, сволочь такая, в очередной раз до приюта уединения пулей уносился, а мы с сироткой кидались друг дружке в объятья, чтобы запечатлеть на своих устах нежный поцелуй, тут же и начинали до нас доноситься эти чарующие звуки.
В те годы никакого излечивающего метеоризм снадобья типа этого


у нас под рукой в помине не было, лечился народ простыми народными средствами - после каждого визита в приют уединения дружбан мой накатывал пол стаканчика портвейна, опрокидывал и падал на свой шконку, по-покойницки сложив ладони на груди, но только затем, чтобы через минуту опять сорваться вон из апартамента...
Спустя час мы с сироткой настолько прониклись этой симфонией чарующих звуков ночной музыки, что оставили попытки запечатлеть на наших устах нежный поцелуй и просто улеглись рядом как пара оловянных солдатиков и тихо лежали себе, тупо глядя в потолок.
А сиротка оказалась вполне нашим человеком, с чувством юмора - именно она обратила мое внимание на то, что Серегины мелодические экзерсисы были отчетливо интонированы, звучали то в глубоко минорной тональности, то в бравурно мажорной


Короче, так и пролежали до самого до утра, пока Серега в своих творческих порывах не иссяк окончательно - и это была, пожалуй, самая романтическая из всех love story, какие мне случалось переживать в горах.