 |
«Если правила пишутся, они должны выполняться»
- Максим, сейчас, когда эмоции улеглись, что скажете о позавчерашней гонке преследования?
- Это была одна из самых сложных гонок в моей карьере. Там было все - и ветер, и ошибки в прохождении трассы со стороны некоторых спортсменов. Я думаю, и мне, и Оле Эйнару Бьорндалену, и всем остальным было неприятно, что судьи так долго не могли принять решение. Сначала вынесли один вердикт, потом его поменяли... Все это тянулось очень долго, и честно, ждать было не очень приятно.
- Вы считаете победу Бьорндалена справедливой?
- Я могу только поздравить Оле Эйнара. Он великий спортсмен, у него действительно есть, чему поучиться. Я прекрасно понимаю, что в той гонке он был сильнее, быстрее и первым пересек финишную черту. Но! Были нарушены правила прохождения дистанции. В этой ситуации должны разбираться никак не мы, спортсмены, а организаторы соревнований, судейская коллегия, возможно, Международный союз биатлонистов. Наше дело – бегать по лесу и стрелять. Мы простые спортсмены, и должны выполнять свою работу. А со всеми этими делами с правилами должны разбираться люди, которые за это отвечают.
- Союз биатлонистов России будет оспаривать принятое решение в Арбитражном спортивном суде в Лозанне?
- Это не мне решать. Но могу сказать, что наших руководителей эта ситуация в принципе не устраивает. А руководители у нас сейчас серьезные, сильные, наш президент - один из первых людей в стране, и мы этим, действительно, гордимся. Пусть разбираются и принимают какое-то решение. Я не хочу в это влезать, это не мое дело.
- Золото чемпионата мира, добытое в суде, будет для вас таким же ценным, как завоеванное на трассе?
- Вы глубоко ошибаетесь, мне не нужна золотая медаль. Я просто считаю, что если правила пишутся, они должны выполняться. Иначе получается, я завтра могу в гонке бежать через пирамидки, как мне удобней, и мне ничего за это не будет. Я более чем уверен, у меня будет еще не одна, не две и не три золотых медали, а намного больше. Но я хочу, чтобы мы разобрались, почему такая ситуация произошла. Если нарушения правил были, я думаю, должно последовать наказание. Если не были - что ж, всем спасибо, никаких претензий.
"В любой ситуации надо оставаться мужчиной"
- Ваше психологическое состояние, наверное, оставляет желать лучшего?
- Могу сказать, что за последние двое суток я спал всего четыре-пять часов. Если вы считаете это нормальным, дай вам бог. Сегодня ногами на трассе я просто ничего не мог сделать. Я сильно задерган всеми этими склоками. Но, несмотря ни на что, я еще дерусь. Представьте, что будет, если я начну спать, как положено (улыбается).
- Отношение других команд к россиянам не изменилось?
- То, что сейчас происходит, мне очень неприятно. Все ходят обозленные, не здороваются – непонятно, по каким причинам. Если вам что-то не нравится, вы с чем-то не согласны - скажите об этом сразу, в лицо! Не надо говорить за спиной, бегать по комнатам, собирать какие-то подписи. Если что-то есть – подойди, скажи об этом! Мы же люди, все можем понять. В любой ситуации, надо оставаться мужчиной. Тем более, у нас мужской вид спорта. Я ни в коем случае не хочу здесь обидеть женщин, но получается, некоторые ведут себя, как бабы.
- Трое россиян, у которых был обнаружен допинг, на самом деле, невиновны?
- Без комментариев.
- Что вы думаете о шведском тренере Вольфганге Пихлере?
- По крайней мере, это не тот человек, который пришел к нам в кабинки, и сказал все, что думает – в лицо. Выводы делайте сами. На самом деле, я против того, чтобы отвечать человеку той же монетой. Я считаю, тренер Пихлер должен собраться с мыслями, настроиться, прийти и извиниться перед российской командой за то, что он сделал. Я сейчас замещаю капитана сборной, я бы прекрасно его выслушал. Вместе со всей командой. И именно на этом чемпионате мира. Можно даже на какой-нибудь церемонии награждения. После того, как он извинится, мы бы могли все обсудить и прийти к какому-то решению. Пусть я не прав, но я так считаю.
- Как вы прокомментируете угрозы, поступившие из России в адрес шведских биатлонистов?
- Я не могу отвечать за российскую общественность. У нас в стране всю эту ситуацию переносят достаточно болезненно. Но могу сказать следующее: если ты что-то делаешь, ты должен осознавать возможные последствия. Давайте я отвечу вопросом на вопрос. Если бы мы поливали грязью другую команду, собирали против нее бумаги, подписи, что бы было? Не вопрос, мы можем уехать с этого чемпионата мира, но разве без российской сборной его будет интересно смотреть? Когда, допустим, человек идет на убийство, он же примерно понимает, что ему грозит. И если человек соображает, он на это никогда не пойдет. А если ему без разницы – пойдет. Вот и задайте себе все эти вопросы.
- Вы лично угрозы в адрес Пихлера не поддерживаете?
- Если бы у меня что-то было, я бы подошел и ответил по-мужски. За глаза я говорить не люблю. Если б это касалось лично меня, просто врезал бы разок – и все. Я очень горячий человек, и не надо будить во мне зверя.
"Соберемся – и примем какое-то решение, как жить дальше"
- Максим, а какой вообще может быть выход из этой ситуации? Вы же не можете вечно не разговаривать с иностранцами?
- С позволения Оле Эйнара, я расскажу часть нашего вчерашнего ночного разговора. Мы решили, что соберемся с капитанами или представителями команд на одном из ближайших этапов Кубка мира – в Тронхейме или в Ханты-Мансийске. Нам нужно пообщаться, нужно принять решение, как жить дальше. Потому что я считаю, мы одна большая семья, и в этой семье возни быть не должно. Мы должны общаться так, как общались раньше, даже еще лучше. А если есть какие-то вопросы – подойдите, скажите о них, мы все обсудим.
- В своем блоге вы намекнули, что другие команды также нечисты.
- Абсолютно нет. Просто нас так нагрузили по всем этим делам с допингом, меня все это задело, и я написал примерно следующее: вы думаете, все крупные державы – мы, Норвегия, Германия – на одних колбасках бегают? Там не было ни слова о допинге. Я не утверждаю, что кто-то принимает допинг, и никогда не буду этого делать. Естественно, все принимают препараты. Вопрос другой – запрещенные они или нет. Ни для кого не секрет, что медицина не стоит на месте. Но, подчеркиваю еще раз, это ни в коем случае не камень в чей-то огород.
