Отъехав от Хельсинки на 600 километров к северу, ожидаешь попасть в снежную сказку, где белый нетронутый снег тяжелит еловую лапу, где-то в дупле скрипит от холода зубами белка, а краснощекие упорные девушки мотают на лыжах километры, как жизненный опыт, – на ус.
Но здесь, в Вуокатти, все оказывается не так, как в сказке. Снега нет, который час нудит ноябрьский дождь, и лужи, кажется, затеяли игру в слияния и поглощения, грозя укрупниться до размеров здешнего озера Нуасьярви, а оно здесь – немаленькое. Вокруг почти одни березы, отчего настроение становится совсем незаграничным. Мимо проходит человек в лыжных ботинках, с палками и лыжами наперевес, идет так уверенно, будто лыжи у него – водные. Он скрывается вскоре где-то под землей, и я спешу за ним, чтобы узнать секрет.
Снежный тайник скрывается, как и сокровища финских троллей, под землей. Спустившись по ступенькам, обнаруживаю трубу длиною чуть больше километра, где зимой и летом всегда стоят безветренные -7 по Цельсию. В самом ее начале замер кабан с обиженными глазами: кажется, ему не очень везло при жизни, а после смерти он и вовсе превратился в вешалку. Его чучело все увешано перчатками и шапками лыжников.
Таких лыжных полигонов здесь несколько. Вуокатти – известный тренировочный центр, и сегодня тут готовятся к сезону сборные России, Украины, Италии, Австрии, есть даже единственный чернокожий – кениец. «Вообще-то их тут было четверо, но трое уже не выдержали, сбежали», – говорит мне Анатолий Михайлович Чепалов. Папа Михалыч – глава и тренер небольшой «Чепалова-тим», куда кроме него входят олимпийская чемпионка Юлия Чепалова, его дочь, муж Юли Дмитрий Ляшенко, а также сразу две Ольги Рочевых – сестра и жена лыжника Анатолия Рочева.
«Сегодня у нас контрольный старт, хорошо готовиться надо, год-то непростой, олимпийский», – говорит папа Михалыч, пока Юля и остальная команда разогреваются на лыжне. Чепалова не любит летние лыжероллеры («можно технику на них потерять») и начиная уже с июля ездит кататься по разным трубам.
В Вуокатти «Чепалова-тим» живет вторую неделю, снимая типовой одноэтажный коттедж под номером 553, где я оказываюсь после тренировки за обеденным столом.
По гостиной разбросаны кроссворды и записи спортивных результатов, повсюду – лыжные ботинки и лыжи. У каждого спортсмена этих пар штук по 20 минимум, у самой Юли – 40. Во внутреннем дворике живут белки и синицы, и пока на кухне хозяйничала мама Юли, у них каждый день было очень разнообразное меню. Мама с самой младшей Чепаловой, трехлетней Олесей, уехали накануне, так что теперь у дворовых зверей и птиц началась строгая рисовая диета, а для остальной «Чепалова-тим» готовит один из тренеров. На столе клюквенный морс, квашеная капуста, картофельное пюре, котлеты, блины к чаю – простой русский обед.
И разговоры простые, лыжные. Обсуждают результаты – кто кого обогнал и кто победил. Шутки тоже лыжные. Сергей, тренер молдавской сборной, с увлечением пересказывает историю какого-то лыжника, хваставшегося своими победами:
– Однажды он выиграл у Петрова, который когда-то обогнал Михаила Иванова, олимпийского чемпиона, и хвалится: значит, я сильнее олимпийского чемпиона!
А после обеда все шумно спорят, кому мыть посуду.
– Я вчера была дежурная, – уверенно заявляет Юля, и у нас с ней появляется несколько легальных часов для спокойного разговора.
У вас всегда такое веселье?
Дааа, мы очень-очень дружная компания. Устанешь после долгого дня – как тут расслабляться? Сначала в баню, потом на массаж, иногда, в виде исключения, можно себе пива позволить, расслабишься и сидишь вечером с близкими: мы можем трещать часами.
Обычные семьи стараются не работать вместе в офисе, а у вас тут и папа, и муж, и мама, и круглый год вы вместе, утром и вечером. Это же, наверное, страшно тяжело?
Тяжело, конечно, бывает. Так и мелькаем друг у друга перед глазами, туда-сюда, туда-сюда, у нас, можно сказать, год за два идет, как на Дальнем Востоке. Но это была моя мечта с детства: чтобы семья всегда рядом. Мы даже дочку мою с четырех месяцев с собой на сборы возим.
В спортивных семьях обычно, если папа тренирует сына или дочь, то не найти более требовательного и жесткого критика. У вас так же?
Да. У него завышенные требования ко мне. Но мне нравятся эти его настойчивость, упорство и интуиция. Мы отлично понимаем друг друга. Мы же 10 лет тренируемся вместе. Я иной раз шучу над мамой: «Ты мужа своего не знаешь совсем. Я его лучше тебя знаю». Папа меня научил почти всему. Но прежде всего – достойно проигрывать. Вообще, наша семейная история достойна романа. Мы даже с мужем думаем написать книгу. Про всех нас. Жили-были папа и дочка, тренировались в тайге, в медвежьем краю, далеко от города. Сами построили деревянный дом. И было нас всего там полсотни детей, будущих лыжников, спали на нарах, готовили ведрами. Попробуйте кашу манную сварить на такое количество народа, и чтобы без комочков! Постепенно дети отсеивались, не выдерживали, и в итоге я у папы осталась одна, он взял меня в охапку и отвез в Москву. С этого и пошло.
Когда ваш муж стал героем будущей книги, он не ревновал к вашим спортивным победам? Не ревнует ли сейчас?
Нет, он хорошо понимает, что мне было гораздо легче пробиваться, чем ему.
Это почему же?
У парней всегда выше конкуренция, чем у нас, девушек. У нас есть, допустим, тридцать сильных лыжниц, а потом сразу резкий провал, разрыв в классе. Вот мы все тридцать и меняемся, тасуемся на пьедестале. А у ребят все сто одинаково сильные.
А вашей маме в «Чепалов-тим» какая отведена роль?
Ее главная роль сейчас называется «бабушка», она воспитывает Олесю. Мама у нас абсолютно далека от спорта. Только с 1998 года, с Нагано, когда я выиграла свое первое золото, она начала интересоваться лыжами, даже термины многие выучила.
А дочка – она просто дочка или тоже будущая лыжница, спортивная надежда семьи?
Олеся уже давно на лыжи встала, с восьми месяцев. Захочет пойти в большой спорт – ну пускай, я буду помогать ей во всем. А не пойдет, выберет учебу, другую профессию – тоже хорошо. Ведь нам с мужем так и не удалось поучиться.
Зачем вы собрались на третью свою Олимпиаду? После побед в Нагано и Солт-Лейк-Сити, а – главное – рождения дочери?
Я сама иногда спрашиваю у мамы: «Зачем мне все это надо? У меня же все уже есть!» Но, в конце-то концов, лыжи – это моя жизнь и моя работа, а вершина такой жизни – Олимпийские игры. Все ради них, все жертвы. Когда становится совсем тяжело, я вспоминаю девочек – Вяльбе, Егорову, Лазутину, – они вообще в четырех Олимпиадах участвовали, и ничего, выдержали. Я снова вышла на тропу войны, а значит, должна побеждать.
Может, ради разнообразия после рождения Олеси стоило сменить лыжи на какой-нибудь менее тяжелый вид спорта?
Сменить на что? На керлинг? Мы недавно прикалывались с девчонками. Все так устали за последнее время – 24 дня сборы, Кубок мира в Дюссельдорфе, потом сразу сюда… И вот я чуть не со слезами говорю: «Все, я ухожу в другой вид спорта». – Какой, – спрашивают они. «Керлинг». Но это так, для смеха. Я была предназначена для лыж и останусь им верна.
В чем самая большая трудность третьей Олимпиады?
В том, чтобы забыть, что она – уже третья, и выйти на старт в Турине, как в первый раз, как будто не было никаких еще побед.
Вы уже видели трассы Турина?
Да, они ужасные! Сразу видно, что это Италия. Они же как русские: пока петух горячо не клюнет, ничего не доделают. Возможно, к февралю все изменится, но предолимпийская неделя была просто катастрофой. К тому же трасса сама сложная, горная, и ветер очень сильный – сносит просто. Еще ветки на лыжне – они их даже не убирают. Если б дело было в Китае, там, наверное, миллион людей вышел бы и по веточке все убрал.
Чьей конкуренции вы боитесь сильнее всего?
Да ничьей не боюсь. На Олимпиаде очень многие могут победить, даже те, кто провалит все этапы Кубка мира. На данный момент норвежка Марит Бьорген – главная конкурентка, она выступает во всех видах гонок – от спринта до 30 км. В прошлом году выиграла все. Но главный мой соперник, как это ни банально, я сама.
Как вы ощущаете свое лидерство в сборной России?
Никак. Я не хочу быть лидером, я такая же, как и все. Конечно, за мной – большой опыт, и многие девчонки в команде младше меня на десять лет, но это психологически тяжело: быть такой взрослой и ответственной за все. Мне это не нужно сейчас. Я отбрасываю эти мысли. Я уже говорила – я еду на свою первую Олимпиаду.
Кем вы хотите встретить Олимпиаду-2010? Спортсменкой? Телеведущей? Еще кем-то?
Ну, может, и поеду я на следующую Олимпиаду. Только сейчас чего загадывать? Про шоу на ТВ тоже бесполезно сейчас думать. Правда, мы тут недавно с девчонками шутили, что уже и модельеры запели, что и нам пора свою поп-группу создавать, но это все, конечно, шутки. Проведя 25 лет на лыжах, глупо начинать что-то кардинально новое. Лучше что-то свое, оригинальное, придумать.
Например, что? Например, если модельеры поют, то почему я не могу делать одежду? Я серьезно. Я хочу выпустить свою линию спортивной одежды. Посмотрите, какая у нас всех форма – скучная, однообразная, что у нас, что у немцев. Смотреть неохота. А мы ведь все-таки женщины, нам хочется быть красивыми даже на лыжне, а те, кто делает для нас форму, совсем этого не понимают.
А у вас уже есть личный опыт по части дизайна?
Есть. В свободное время купальники вяжу крючком. Недавно с подругой листали модный журнал какой-то, не помню, какой именно, и вдруг видим – там реально мой купальник, как я его придумала!
Вы часто листаете модные журналы?
Бывает. Мне нравится следить за модой, хорошо выглядеть. Я на сборах летом хожу на каблуках и в юбках. Раньше увлекалась пирсингом, а теперь вот тату делаю. У меня пока две татуировки – на спине и на ноге. На спине – кельтский узор, только вообще непонятно, что он обозначает, никто не знает. А на ноге – дракон. Еще одну на руке хочу сделать.
Пирсинг, татуировки – что это? Свидетельства вашей популярности, оставляемые вами на теле?
Да не чувствую я себя звездой! Я обычная. Простая, с веселым характером, добрая. И совершенно не стремлюсь к звездности. Я привыкла к спокойной, несуетливой жизни и не могу кричать о себе во весь голос. Иногда на соревнованиях, когда побеждаю, вроде распирает изнутри, думаю, сейчас заору от счастья, а в итоге глаза вниз – и молчу. Нет, я понимаю, что у меня есть заслуги и что я имею право сказать что-нибудь смелое, вызывающее в интервью журналистам.
Но не словами же заслуживать внимание! Даже Мадонна говорит: «Надо сделать что-то такое, чтобы о тебе говорили весь год».
| Автор: Ольга Павлова и Фредрик Скогквист Источник: PROспорт |
