Люди попадают в горы по-разному, но остаются в горах одинаково. И неважно, в какой точке мира – в Северном или Южном, Западном или Восточном полушариях состоялась инициация: результат почти всегда один и тот же, даже в том случае, когда твой банковский счет пуст. Ну, или почти пуст…
Кейт Оллман, журналистка из Сиднея, поделилась своим вариантом инициации. Она уже побывала на курортах Японии, США и Канады, но на лыжи она встала на склонах австралийского курорта Перишер. В настоящее время Кейт публикует свои статьи в ряде горнолыжных и туристических изданий, включая news.com.au, Escape и журнал LSJ Общества юристов штата Новый Южный Уэльс. Сейчас она собирает средства для поездки на хели-ски…
Кейт Оллман: «Самое раннее воспоминание о катании на лыжах с моим отцом - самое яркое. Был конец дня на горнолыжном курорте Шарлотт-Пасс - небольшом семейном курорте в Новом Южном Уэльсе. Когда над холмом начали расти длинные тени, температура понизилась и склон стал жестким.
Я, долговязый 12-летний подросток, раскачивающийся на лыжах, как маленький жираф, который учится ходить, встаю после очередного ушиба из-за падения на лед. Это мой первый день на лыжах: силы уже на исходе, мое единственное желание – скорее попасть домой.
Я уже собиралась отчаяться, когда посмотрела вверх и увидел два ослепительных зеленых огонька, спускающихся ко мне. Они становились все больше - зеленые маяки изгибались и качались из стороны в сторону в странном ритмичном танце.
Достаточно скоро они резко остановились передо мной, брызги снега застучали по моим ногам, и я услышала веселый голос: «Как дела?»
Это был мой отец, а эти «маяки» на его ногах были люминесцентными лыжными штанами, которые издалека было видно на могульной трассе под кресельным подъемником Шарлотт-Пасс. Я стояла, разинув рот. Что это было? Каким бы сложным ни было это плавное, возбуждающее движение, мне нужно этому научиться! Хотя возможно, без этих странных брюк в стиле 70-х...
Уже много позже, 16 лет спустя, я стоялау подножия неровной, почти вертикальной трассы на горнолыжном курорте Джексон-Хоул и наблюдала, как разворачивается очень похожая сцена. На дворе 2020 год, папа, наконец, обменял культовую зелень лайма (слава богу!) на синие брюки Spyder и оранжевую куртку, которые на самом деле – хочу это признать - выглядят очень круто. Ему всего месяц до 60-летия, но я смотрю, как он танцует среди бугров - как подтянутый 21-летний парень. «Эй, твой папа умеет кататься на лыжах!» - говорит Пол Бойо, инструктор третьего уровня в Джексон Хоул, который в течение дня показывает нам гору. Черт возьми, конечно умеет!
Мои отец, мама, брат, мой парень, двое друзей семьи и я перевезли несколько пар лыж, досок и ботинок через Тихий океан, чтобы отпраздновать юбилей отца: его 60-летие. Мы решили устроить ему отпуск, поехав кататься на лыжах на нескольких знаменитых североамериканских курортах, которые поразили воображение отца еще со времен зеленых лыжных штанов.
Джексон-Хоул - одно из таких мест - курорт, который популярен у многих австралийских горнолыжников, но для моего отца он стоит на особом месте. В течение многих лет он наблюдал, как его друзья и пенсионеры-родители едут кататься на лыжах по знаменитым «самым крутым трассам и самому глубокому снегу» горнолыжной зоны катания Джексон-Хоул – в то время, когда он был занят воспитанием троих детей.
Папа отказался от многих сезонов катания на лыжах, чтобы возить детские коляски по парку и в то же время открыть собственный бизнес – архитектурное бюро в Баурале на Южном нагорье.
Если у вас небольшой бизнес в провинциальном городке, то поехать кататься на лыжах с тремя детьми в Австралии – удовольствие дорогое. Но в конце концов, когда мне исполнилось 12, папа убедил маму (она тоже лыжница, но не настолько помешанная на скорости или буграх) отвезти на три дня меня, брата и сестру на Шарлотт-Пасс.
Папа строго ограничивался 20 долларами в неделю, которые он мог потратить на «непредвиденные расходы» (в основном, это была еда для нас, детей, на заправочных станциях после катания). В течение нескольких недель перед нашими первыми лыжными каникулами он проводил долгие часы в своем офисе, зная, что никто не оплатит ему ежегодный отпуск, пока он катается на лыжах.
«Если ты всю жизнь будешь только пахать, то станешь самой богатой женщиной… на кладбище!», - папа ухмыльнулся мне, упаковывая в чемодан перешедшие мне по наследству салатовые штаны своего отца (моего деда).
Конечно, мы с братом и сестрой сразу же подхватили эту горнолыжную болезнь, которую папа стремился передать нам все эти годы. После трех дней в Шарлотт-Пассе, во время которых папа показал мне, как поставить мои лыжи из формы сегмента пиццы в железнодорожную колею резаного поворота, нас реально зацепило. С тех пор никто из нас не пропускал ни одного сезона.
Моя сестра Стеф продолжила работать в медиа-группе команды курорта Перишер. Тим, мой брат, начал целую жизнь лыжных одиссей по всему миру, работая врачом в Австралии. А я стала путешествовать и писать статьи о лыжах и снеге, которые являются неотъемлемой частью моей журналистской карьеры.
Тем временем папа осуществил свою мечту, когда в 2016 году на восемь недель забросил карьеру архитектора, чтобы пройти обучение в Канаде на лыжного инструктора. Он прошел курс CSIA (Альянс канадских лыжных инструкторов) второго уровня в Биг-Уайт, Британская Колумбия. Вернувшись в Австралию, он теперь не менее двух недель в зимнем сезоне работает инструктором на курорте Перишер. В это время его бюро остается закрытым, а на дверях висит объявление: "Ушел кататься на лыжах".
Любой, кто работает горнолыжным инструктором, у кого небольшой бизнес или кто потратил все свои сбережения на лыжный отпуск, знает, что делаете это не ради денег. Папа определенно не будет самым богатым человеком на кладбище.
Но когда я смотрю, как он отжигает по «двойной черной» трассе в Джексон-Хоул, пусть и с пустым банковским счетом, мое сердце радуется. Потому что мой отец - самый богатый 60-летний мужчина, которого я знаю».
Хорошо написано, трогает...