Фото: Кирилл Ясько, ИА Sakh.com
Когда горнолыжник Марек Кубачка берет штурмом очередной склон, в своей голове он рисует виртуальный образ, видит трассу по-своему и несется по ней. 31-летний спортсмен из Словакии тотально слепой, и в Южно-Сахалинск он прибыл для участия в этапе Кубка мира по паралимпийскому горнолыжному спорту «Сахалин-2020». Рядом с ним всегда находится Мария Затовикова — гид, которая является глазами Марека как в быту, так и во время спуска.
Вчера, 19 февраля, спортсмен впервые вышел на старт на Сахалине. Паралимпиец поделился с впечатлениями о соревнованиях, оценил сахалинские трассы, поведал о тонкостях особенного спорта и рассказал, каково это — чувствовать скорость с закрытыми глазами и постоянно доверять свою жизнь другому человеку.
— Марек, почему ты решил стать горнолыжником?
— Я слепой не от рождения и занимался горными лыжами до того, как потерял зрение. Когда мне было 10 лет, произошел несчастный случай, после которого я перестал видеть. Затем не прошло и полгода, как отец взял меня за шкирку и отвел на гору, чтобы посмотреть, буду ли я бояться и волноваться. Но я не боялся, потому что очень люблю чувствовать скорость, получать заряд адреналина, поэтому папа со мной немного покатался, а потом благополучно передал меня в профессиональные руки. Так и катаюсь уже 20 лет.
— Что для тебя каждый спуск?
— Так как я вообще не вижу, то еду точно по звуку. Мой гид Мария несется передо мной и фактически рассказывает мне трассу через мегафон, который прикреплен к ее спине. На это у нее есть лишь считанные секунды — в этом заключается ее роль на соревнованиях и тренировках. У меня, как и у Марии, тоже есть микрофон на случай, если нужно что-то сказать гиду в наушники. Кроме того, мы очень хорошие друзья, и Мария мне часто помогает в других сферах жизни. Например, вместе ходим по магазинам и многое другое. Правда, живем мы в разных городах. Она в Мартине, а я в Дольни-Кубине, но они располагаются рядом друг с другом, всего в 45 минутах езды.
— Мария, как ты стала гидом? Ведь тебе, как и Мареку, тоже нужно быть горнолыжницей.
— Раньше я занималась горными лыжами и даже входила в юношескую сборную. Но в 14 лет я прекратила активный спорт. Дальше так получилось, что со мной на связь случайно вышли члены паралимпийского комитета. Тогда они искали гида для Мирослава Харэуса, и я каталась с ним. Потом гид Марека получил травму, и теперь мы вместе с ним катаемся уже шесть лет.
— Какие слова вы используете во время спуска?
— Одно из основных слов — «pozor». На словацком оно означает «осторожность». При повороте я говорю «хопа», а затем «ле-ле-ле», если нужно повернуть влево или «ре-ре-ре» — если вправо. Марек должен слышать голос все время. Случались такие ситуации, когда мегафон переставал работать во время спуска. В таком случае Марек сразу останавливается.
— Марек, часто мегафон тебя подводит?
— Сейчас уже нет, но раньше случалось такое. Мегафон у меня кустарный, его собирает мой отец со своим другом-электротехником. Они не стоят на месте, постоянно совершенствуют оборудование, и иногда эти доработки приводят к тому, что мегафон перестает работать посреди трассы. Но на сегодняшний день они сделали хорошую машинку с профессиональными компонентами.
— Насколько мне известно, ты не вышел на первые и вторые старты. Почему?
— Одной из первых дисциплин был даунхилл, то есть скоростной спуск. Четыре года назад произошла ситуация, когда я участвовал в этой дисциплине и влетел в ограждение. После этого я решил больше не ездить скоростные спуски. Во время второго старта поднялся сильный ветер, и трасса была ледяной. По такому снегу очень сильно шумят лыжи, и этот скрежет вместе с ветром не давал бы мне слышать гида, поэтому было принято решение отказаться от участия. Но иногда я решаюсь кататься в подобных условиях, когда мне кажется, что я справлюсь, и в такие моменты бывает страшновато.
— 19 февраля у тебя был первый спуск в рамках сахалинского этапа Кубка мира. Как все прошло?
— Прошло не совсем все ровно, потому что начало трассы было обледенелым, и плюс ко всему там довольно-таки крутой склон. Я очень плохо слышал Марию, и прямо на старте немного ушла уверенность, поэтому сложный получился день.
— Наверняка у тебя было ощущение, что это чужой склон, а не тот, где обычно проходят твои тренировки. Что ты обычно испытываешь, знакомясь с новыми трассами?
— Я помню все склоны, на которых ранее катался. Тут, наверное, работает мышечная память. На новый склон мы обычно приезжаем за два дня до соревнований, с Марией катаемся, и я его запоминаю. Фактически внутри себя я составляю виртуальную картину реальности, по-своему представляю склон и несусь по нему.
Марек Кубачка и Мария Затовикова
— Прочитал в одном журнале, что слепые не видят абсолютной темноты. Правда ли это и что видишь ты?
— У меня никогда нет темноты в голове. Я вижу всегда какие-то картинки, которые возникают со слов людей. Например, поднялись мы на гору, и Мария начинает мне рассказывать, что здесь сопки невысокие — не то, что в Альпах. Вокруг елки, березы, вдали находится город, а за ним еще какие-то сопки. С этих слов я рисую картины в своей голове, поэтому темноты нет. Кроме того, благодаря высоким технологиям сейчас слепые люди могут читать в Интернете, и это выводит жизнь незрячего человека на новый уровень.
— Насколько Словакия доступна для слепых?
— Нельзя сказать, что Словакия прямо заботится о незрячих людях. Я работаю массажистом, живу с родителями и знаю в своем городе каждый закоулок. Иногда отец меня отвозит на работу, но часто сам хожу с белой палочкой.
— Что ты еще любишь, помимо горных лыж?
— Я люблю лазить по горам, до фанатизма. С мамой часто хожу в горы. У нас даже есть семейная традиция — на Новый год в 12 часов мы поднимаемся на гору. Кстати, в мае я с друзьями собираюсь совершить восхождение на Эльбрус.
