 |
– Возможно, для кого-то это откровение, но в последние годы в Европе прыжки на лыжах по популярности оставили позади все другие зимние дисциплины. На соревнованиях «летающих» лыжников собирается до семидесяти тысяч зрителей. А города, имеющие трамплины, буквально в очередь выстраиваются за правом принять очередной этап Кубка мира. К сожалению, этот очень зрелищный вид у нас находится на задворках, не пользуется вниманием спортивного руководства. Похоже, на нас просто махнули рукой. А я еще помню, что, когда выступал Гарри Напалков, наш чемпион мира, на волжских откосах негде яблоку было упасть.
– То есть у прыгунов, как, впрочем, и у двоеборцев, есть чем и кем гордиться?
– Конечно, Киселев, Гусаков и Леванди в разное время становились призерами Олимпийских игр в двоеборье. Сравнительно недавно, в Нагано, Столяров выиграл «бронзу». У прыгунов заслуг поменьше, хотя Белоусов стал в Гренобле олимпийским чемпионом. Но и возможности у них ограничены. Чтобы далеко и красиво прыгать, необходимо в летний период совершить 800–900 прыжков. Только так можно поймать ощущение полета, отшлифовать технику. А в России нет ни одного сертифицированного трамплина с искусственным покрытием. Кстати, и зимой мы соревнуемся на трамплинах, не отвечающих международным стандартам. Что в общем-то неудивительно: они построены в 70-е годы. Поэтому рассчитывать на громкие победы мы сегодня не можем.
– Вероятно, это и есть одна из причин, из-за которой вас не жалуют в высоких инстанциях и финансируют по минимуму?
– Но просто так ничего не бывает. Сначала надо вложиться, а уж затем ожидать результатов. К счастью, наша тренерская школа сохранила традиции, а некоторых тренеров до сих пор приглашают поработать за рубежом. Благодаря поддержке местных властей, а главное – работающим там энтузиастам прыжки и двоеборье культивируются в двадцати регионах.
– На энтузиазме далеко не уедешь, в вашем случае – не улетишь…
– Вы правы. Иногда и в самом деле хочется все бросить. Я ведь во главе федерации уже десять лет. И все это время, извините, приходится крутиться-вертеться. Чтобы добыть необходимые средства и не сорвать тренировочные сборы. Для полноценной подготовки только сборных команд необходимо 600 тыс. евро в год. А еще инвентарь, экипировка...
– И все же что-то вас удерживает?
– Я – прагматик и отдаю себе отчет в том, что рано или поздно (лучше бы, конечно, поскорее) на прыжки и двоеборье обратят серьезное внимание. Поясню. Россия постепенно теряет лидерство в некоторых стопроцентно выигрышных зимних видах. Возьмите те же лыжи или биатлон. И чтобы по крайней мере на равных бороться за призовое общекомандное место на Олимпиадах, придется подтягивать остальные.
– Но в Турине на ваших подопечных рассчитывать не приходится?
– Если продуктивно использовать предолимпийский сезон, то прыгуны могут в Италии приятно удивить. Впервые за последние годы федеральное Агентство по физкультуре и спорту обещает не обделить финансами. Очень надеемся, что проявит себя Дима Васильев. Он вернулся в сборную после дисквалификации и рвется в бой. По характеру парень – лидер, а мастерства ему не занимать. По крайней мере на этапах Кубка мира он уже бывал в призерах. Есть на подходе талантливая молодежь, но я бы не спешил выдавать авансы. В двоеборье команда обновилась почти на сто процентов. Если все будет в порядке, вчерашние юниоры заставят себя уважать. Из ветеранов остался только москвич Баранников. Да и большинство молодых двоеборцев – воспитанники московского училища олимпийского резерва, которое из года в год готовит перспективных спортсменов.
– Почему в таком случае не слышно об успехах этих ребят на международной арене?
– В своем возрасте они среди лидеров, а серьезные победы появятся, как только заработают обещанные трамплины. В макете они уже как бы готовы. Фактически же к строительству еще не приступали. Замечу попутно: у нас есть договоренность с международной лыжной федерацией о том, что Москва получит юниорский чемпионат мира в самое ближайшее время. При наличии соответствующей базы, конечно.
– Что имеется в виду?
– Трамплины должны отвечать современным требованиям. Вытянутая длина разгона, определенный профиль, безопасность при приземлении… Именно такие сооружения возведены к Олимпиаде в Италии. Они более мощные, скоростные и одновременно сводят к минимуму травматизм спортсменов. На тренировках прыгуны улетают за 140 метров! Зимой в рамках предолимпийской недели мы их тоже опробуем. А со временем ожидаем появления подобного комплекса и в Москве, в районе Нагорной улицы (такое решение приняло правительство Москвы).
– До сих пор, по-моему, там проводились соревнования лыжников-гонщиков...
– Совершенно верно. Но рельеф (не случайно это место называют московскими Альпами) позволяет разместить здесь целый спортивный комплекс: три трамплина мощностью 120, 90 и 70 метров, лыжный стадион, а также все, что необходимо для подготовки юных двоеборцев и прыгунов.
– На словах очень заманчиво, а что все-таки тормозит начало строительства?
– Как всегда, отсутствие финансирования. Я уверен: достаточно Юрию Лужкову вспомнить о своем принципиальном решении, и все наладится.
– Сооружение трамплинов в Москве решит все проблемы?
– Нет, конечно. На днях я вернулся из Ханты-Мансийска. Возил туда руководителей архитектурного бюро из Германии. Если местные власти дадут добро, эти специалисты вместе со строителями готовы приступить к реализации своего дизайн-проекта. Причем среди желающих поработать в России и австрийцы, финны, представители других стран. Одновременно продолжается реконструкция устаревших сооружений в Междуреченске и Нижнем Новгороде. Поддержали нашу инициативу о создании современной базы в Татарстане и Нижнем Тагиле. Но пока это планы, до их реализации обычно дистанция огромного размера.
