За кулисами Тиня. Часть 3

За кулисами Тиня. Часть 1
За кулисами Тиня. Часть 2

Не знаю почему, но стоя перед ангарами технического парка Тиня, я думал о Джордже Лукасе.

Поеживаясь на ветру, я пытался понять, какие именно фантазии легли в основу сценария «Звездные войны». Говорят, что это был рукописный текст на 15 страниц. Всего на 15, что не помешало Джорджу придать сценарию соответствующую форму, добавить абсолютной фантазии и таинственной незаконченности.

Но прежде были 15 страниц. И прежде был НЕКТО, кто написал их. И именно этот НЕКТО разжег меха в кузнице, кующей голливудские шедевры, на многие года вперед.

И почему это был НЕКТО? Почему не я? Ведь если бы на данный момент «Звездных войн» не существовало, то после посещения технической зоны Тиня разум сценариста-фантаста был бы обречен на их создание.

Конечно, я не фантаст. Тем более не сценарист. Но на 15 страниц мог бы натянуть.
Потому что…



...Блуждающее Солнце еще не добралось до горных вершин, а склоны, недавно натружено звеневшие под кантами многочисленных катающих, мгновенно опустели. Как будто кто-то свыше щелкнул пальцами и накинул занавес.

Жизнь людей переместилась во внутреннее пространство отелей, апартаментов и ресторанов. Сконцентрировавшись в одном сгустке межчеловеческих отношений и мелких событий, абсолютно незаметных и ничего незначащих для окружающего природного пространства, холодного и независимого.
Пальцы щелкнули вторично.

И в это же мгновенье заскрежетали шестерни и цепные механизмы, открывая огромные створки рифленых ворот, за которыми, режа пространство ярким светом проблесковых фонарей, столпился в ожидании команды весь снежно-белый флот Тиня. Стряхнув с себя остатки дневного сна, ратраки выкатывались один за другим и хищно окружали небольшие островки заправочной станции. А пока механизмы набивали осушенные со вчера внутренности соляркой, механики суетились вокруг, лишний раз проверяя работу жизненно важных органов.

Гидравлические капилляры и вены набухли от натуги, и железные мышцы завибрировали от переполнявшей их мощи и энергии.

Досыта напившись топливом, ратраки отъезжали в сторону, предоставляя возможность и другим утолить жажду. Останавливались, разворачивались на месте и выстраивались в сторону безлюдных склонов. Некоторое время они пыхтели на месте, как бы прикидывая варианты наступления и готовясь к нескорому возвращению. И, наконец, решившись и отбросив сомнения, опрокинули на израненный склон многокилограммовые щетки. Пилоты опустили акселератор, и механизмы, вгрызаясь гусеницами в снег, начали свое наступление…



И в то время, когда их стройная шеренга раздробилась пространством, растаяла в бесконечности гор, нечто холодное и неизвестное затаилось в хищном ожидании…
И в то время, когда должно было случиться НЕЧТО, кто-то подошел сзади и хлопнул меня по плечу. Я вздрогнул и обернулся. Это был Жубер. Он снял, уже не нужные к вечеру солнцезащитные очки и вопросительно посмотрел на меня.

Во взгляде его я прочитал лишь один вопрос: «Ты долго тут будешь глазеть по сторонам с открытым ртом и ворон ловить?»

На словах это звучало несколько короче, убедительно ломая «под ковш» надстройки и перегородки созданного образа.
- Ну что? Поехали?...
- …Поехали, - ответил я твердо и по-гагарински.

В просторной кабине ратрака три места. Центральное кресло - его занимает водитель. Никакого руля. Исключительно джойстик, дополнительные рычаги и педали в ногах.

Панорамный обзор, стереосистема, мигалки, громкая связь, кофе-аппарат от прикуривателя, термос с бульоном и пара фотографий любимой регбийной команды, запечатленные в суровые моменты отбирания кожаного мяча. Что еще надо человеку для полного счастья в условиях автономного плавания по бескрайней горной вертикали?

Ратрак не спеша и без лишней суеты выходит на курс, а мы начинаем разговор.
- Слушай, Жубер. Меня все время интересовал вопрос. Тебе не бывает скучно или тоскливо на горе? Ведь, согласись - ты наверху, где холодно, безлюдно, темно и порой жутко в непогоду. А там, внизу - огни уюта, веселья и беззаботности…

- Да нет…. Вроде нет… Я же не одинок на горе. Как правило, на маршруте, мы работаем в паре. Бывает - встретимся с другими ратраками, так и поболтаем. Да и к тому же - радио у меня! Видал?

- Да, конечно же, видал. Первым делом обратил внимание. Еще кофе-аппарат мне понравился.

- О да. Хорошая штуковина. Особенно с учетом ночных смен.

- Кстати о сменах и ночной работе. Тебе как такой график? Не тяжело?

- Работать ночью привыкаешь. Начинаем в 17 вечера и 5 утра вниз. Итого 12 часов.

- Отдых?

- Ну да. 12 часов отсыпаемся и опять на смену. И так трое суток. Потом сутки отдыха.

- И что делаешь в свободное время? Катаешься?

- О нет. Я же местный. Из Бург Сан Мориса. Предпочитаю домой. К семье. По дому дел хватает.

- Остальные тоже разъезжаются?

- Не все. Многие живут далеко. Работают весь сезон. Домой уезжают только в отпуск. Департамент Тиня, снимает для нас квартиры. Некоторые живут в них семьями весь сезон.

- Жены и дети?

- Ну да. Жены тоже работают. Горничные, обслуживающий персонал. Детей школьный автобус увозит в школу. В Бург.

- И вечером привозит?

- Нет. Они в школе так и остаются на неделю. В выходные приезжают в Тинь, к родителям.

- Понял. У нас это называется интернат.

- Возможно…

- Из Бурга на своей машине или общественным транспортом добираешься?

- Собственным у нас запрещено.

- ???

- У нас тут разное бывает. Я имею ввиду погоду. Так вот, чтобы не было повода опаздывать на работу, под предлогом - машина сломалась, в снегопад застрял и т.д. все, кто проживает в Бурге, должны пользоваться специальным транспортом.

- Эка у вас с дисциплиной! Не забалуешь.

- С дисциплиной у нас строго. Работа хорошая, желающих много. Я сам пять лет работал на канатной дороге, прежде чем добился этого места. Да еще два года был простым стажером.

- Скажи…Если не секрет.. А сколько ты получаешь за эту хорошую работу?

- Вовсе не секрет. Водители ратраков получают от 1800 до 2400 евро в месяц. Ну и еще льготы. А что касается меня, так и дополнительный приработок.

- А от чего такой разброс? Кто получает 1800, а кто 2400?

- 1800 это базовая ставка. Для того что бы получать 2400 надо проработать не менее 10 лет.

- Понятно. У нас это стажем зовется. А льготы? Это как?

- Начнем с проживания. Апартаменты, электричество в них, отопление и прочее - все это бесплатно. В супермаркете мы имеем 50% скидку на продукты. Ну, еще - сезонные ски-пассы и посещение фитнес и аквацентра бесплатно. Я практически не трачу денег здесь. Только еда.

- А что ты там упомянул про дополнительный заработок?

- Дело в том, что летом 15 водителей, по желанию, отпускают на два-три месяца. Месяц это оплачиваемый отпуск и два месяца за свой счет. Вот я всегда пользуюсь такой возможностью. Уезжаю в Бург и кладу плитку…

- Плитку?

- Ну да. Керамическую плитку. Я некоторое время плиточником работал на стройке. Теперь выполняю частные заказы. Очень удобно. Год собираю и за два месяца выполняю.

- А кто клиенты?

- Свои. Как правило - родственники, друзья, друзья друзей…У меня ведь все родственники здесь живут. Дед - тот из Старого Тиня, на месте которого сейчас озеро. Когда началось строительство плотины, мы переехали в Бург. Хотя деду предлагали перенести дом в Нижний Тинь, он не согласился.

- Всегда считал, что Тинь один.

- О нет. На самом деле их восемь!

- Восемь???

- Именно, и каждый считает свой Тинь самым правильным Тинем. Вообще, все они очень разные. Когда было решено затопить Старый Тинь, жителям пообещали выделить новые места, компенсировать деньгами и восстановить все так, как оно было на старом месте. Так и сделали. Первым делом переместили церковь. Ее попросту взяли и перенесли. Все жители очень переживали. Каждый день выходили и смотрели как ее, сантиметр за сантиметром, передвигает специальная техника.
Дома не передвигали, их демонтировали и возвели на новый фундамент. Дома тех, кто пожелал. Были и те, кто компенсировался деньгами и затем строился в новых Тинях. К тому времени образовался и курорт, который разбился на три локальных поселка. Так и получилось восемь Тиней.

- Про затопление. Жители не возражали против того что место, веками обжитое, уйдет под воду?

- Конечно, многие ворчали. Но особых акций протеста не было. Мы же не “парижане”. Многие понимали, регион должен развиваться, и без недорогой электроэнергии не обойтись. Иначе, наши деревни (Тинь и Валь д’Изер) так и останутся деревнями, где выращивают скот, делают колбасу, варят сыр и ткут пряжу. Курортные Тини - а это Le-Lac, Le-Lavachet, Val-Claret - появились благодаря этой гидроэлектростанции. Следовательно - и возможности строительства канатных дорог и инфраструктуры.

- Скажи мне. А в чем отличие Тиня и Валь д’Изера? Я имею виду людей, которые имеют там свой бизнес.

- Тут все просто. В Валь д’Изере, практически все гостиницы, рестораны и магазины, принадлежат местным, коренным жителям. А вот Тинь интернационален. В свое время англичане активно строились.

Ратрак круто забирает в гору и правой стороной практически нависает над резко уходящим вниз склоном. Удивляюсь идеальной, филигранной работе Жубера. А он, предугадывая мой вопрос, поясняет.

- Лыжники и бордеры свозят снег к краю трассы. От того, по кромке, образуются снежные стены.

Тонкое движение руки на джойстике и ковш ратрака проходит идеальную траекторию, отгребая снежные надолбы от обрыва к центру трассы.



Мы двигаемся вверх и пытаемся догнать убегающее солнце. Но тень наступающей ночи, уже поглотившая долину, неизбежно проглотит и нас.
На перегибе ветер неприветливо кидает в лобовое стекло снегом. Еще недавно гостеприимные и приветливые горы меняются на глазах.
Слегка поежившись, задаю Жуберу очередной вопрос.

- Слушай, а вот бывало так, что ратрак ломался? Обычно, это происходит в самый неподходящий момент… Во всяком случае со мной…

По краю губ Жубера пробегает усмешка.

- Нет. Со мной не бывало. Ратраки сами по себе не ломаются. А когда я спускаюсь вниз, то обязан сообщить механикам о своих подозрениях. Правда, год назад, у нас один ратрак застрял наверху. Что-то с гидравликой случилось.

- Ну и как? Как быть в этом случае? Чиниться по холоду, на горе? Не очень-то приятно.

- Да ты что? У нас водителям строго запрещено лезть куда-либо дальше кабины. Это работа механиков. Они отвечают за состояние ратрака и в гараже и на горе. Все, что я обязан сделать в этом случае - предписано инструкцией. А инструкция предписывает: Сломался? Вызывай по рации аварийку, сиди в кабине и пей кофе.

- Эка у вас…

В памяти моей всплыла картина задубевшей зимней трассы Москва – Саратов. Столбик термометра на минус 30 С, безжизненные КАМАзы с примороженными дизелями по обочинам. И под ними - на карачках, грязные от копоти паяльных ламп водилы…

- А что механики?

- Механики решают, что делать с ратраком. Если мелочь - то поднимаются на скутерах и приводят в действие на месте. Если погодные условия не ахти - то пригоняют транспортировочный ратрак и буксируют в гараж. За весь процесс отвечает начальник смены. Он же руководит и контролирует работу ратраков на склоне. Обычно, все машины работают на своем маршруте. Очень редко, но и такое бывает, начальник смены, по рации, перебрасывает тот или иной ратрак в другое место.



Мы выкатываем на пологое. Это водораздел между Тинем и Валь д’Изером. Чуть ниже, в сторону Изера, светится одиноким огоньком окошко горного ресторана.
Часть персонала так и живет наверху, изредка спускаясь вниз. На мощенной деревом веранде, стоят одинокие, кем-то невостребованные лыжи. Здесь, в природной чаше, тихо и необычайно спокойно…

- Покатаемся еще? - спрашивает Жубер.

Я чувствую, что он не против... И все же:

- Спасибо тебе…Но нам пора спускаться вниз…

Ратрак разворачивается на месте и встает на обратный курс. На курс в сторону вечерних огней долины.



А минут через сорок, сбросив высоту, наша гусеничная машина вплывает на выкат основных трасс. Прощаемся с Жубером, крепко жмем руки и направляемся в сторону автобусной остановки. Всего-то метров 100…

И пока слух привыкает к окружающим звукам, взгляд устремляется наверх. Туда, где в поисках своего счастья, ходят отшельники-ратраки. Туда, где их одинокие огни, уходящие вверх, постепенно сливаются с огнями бесконечных звезд ночного неба…

Автор: Максим Любавин старший