20 ноября 2019 года этот мир покинул Джейк Бертон Карпентер, человек-легенда, изобретатель сноуборда и основатель бренда Burton.
Мы можем на несколько минут представить его живым, читая интервью от 9 февраля 2000 года, в котором Джейк Бертон делится с журналистом Эваном Моррисоном яркими деталями своей личной и профессиональной жизни.
By Ewan Morrison
Студенты Академии Брукс в Массачусетсе из поколения в поколение передавали небольшой прочный ящик, в котором лежал ключ от всех дверей здания – бережно хранимое сокровище, причина множества неприятностей в Академии. Однажды весной в конце 1960-х очередные хранители ключа завершали обучение и им понадобились преемники – первокурсники, достойные того, чтобы доверить им секретное наследие. Судьба распорядилась так, что Джейк Бертон Карпентер и стал молодым человеком, на которого пал выбор.
Но Джейк был хранителем этого ларца всего один день - до той печальной минуты, когда сверхответственный уборщик обнаружил ящичек, роясь в вещах первокурсника. В результате Джейка бесцеремонно выгнали из учебного заведения к большому огорчению его отца и старшего брата Джоржа, которые были выпускниками Брукса.
«В детстве я был сорви-головой, - вспоминает Джейк. – Я начал исследовать, как победить систему, в очень юном возрасте, и гордился результатами. Моими кумирами были реальные оторвы, и я следовал их примеру. Я курил сигареты и траву, слонялся без дела, уделяя занятиям совсем мало времени. У меня была репутация счастливчика, так как меня ни разу не поймали, а потом всё как-то разладилось, и меня выгнали».
Так как же бездельник с Лонг Айленда смог проделать весь этот путь от нарушителя закона до основателя самой мощной империи в сноубординге? Это неизвестно никому, кроме самого Джейка.
Исследуя успех Бертона, необходимо учесть много факторов: уверенность в себе, изобретательность, чутье, затраченные усилия, умение выбрать нужное время и, конечно, удачу.
Разговор с Джейком Бертоном прояснил одну вещь: нежелание играть по правилам и отказ следовать тенденциям большого бизнеса сыграли значительную роль в его жизни.
Бертон родился на Манхэттене в 1954 году, вырос на Лонг Айленде в небольшом провинциальном городке Сидархёрст, штат Нью-Йорк, и получил стандартное американское воспитание.
«Мы принадлежали к типичному среднему классу, жили в сравнительно небольшом скромном доме. Мы не были богаты, но и не относились к бедным – где-то посредине. Сидархерст же был милым приморским городком, окруженным гетто».
Джейк ходил в школу, летом проводил все время на берегу моря, наслаждался плаванием и бодисерфингом, покоряя волны на хрупком предшественнике бодиборда из пенопласта, и завидовал другим мальчишкам, у которых были настоящие доски для серфинга.
Он познакомился с горными лыжами в возрасте семи лет, когда вместе с семьей ездил на небольшую гору Бромли в Вермонте. Джейк сразу влюбился в скольжение по снегу и вскоре использовал любую возможность покататься на лыжах. В результате он стал одним из лучших лыжников в своем родном городе.
«С самого первого дня я не мог оторваться от лыж, - рассказывает Бертон. – Я был одним из тех детей, которые не поворачивают в плуге. Моим родителям тоже очень понравилось. Они влюбились в Вермонт. Мой отец научился кататься на лыжах в возрасте 40 лет. Думаю, ему нравилось еще и то, что мы катались всей семьей. Мой отец вкладывал много сил в эти поездки. Он садился за руль каждые выходные, а путь в одну сторону занимал пять часов. Люди такого сорта заслуживают большое уважение».
Карпентеры были дружной семьей. Два трагических события в жизни юного Бертона: гибель старшего брата Джорджа во Вьетнаме, когда Джейку было 12, а позднее, в 17 лет, смерть матери от лейкемии – стали причиной, почему подросток ушел в себя. Он понял, как легко потерять самые важные вещи в жизни.
«Мой брат был на восемь лет старше меня, и, когда он погиб, я почувствовал, как трагедия всколыхнула нашу семью, - вспоминает Джейк. – Я был очень близок с матерью. Необходимость справиться со всем происходящим сделала меня независимым. С того момента мне никогда не было комфортно в группе товарищей, которые всегда держались вместе. Даже в сноубордической индустрии я не люблю тусоваться с конкурентами. Я мало общаюсь с большинством людей, работающих в Burton. У меня есть хорошие друзья, но мне нравится свобода действий».
В Бруксе (там, где он утерял злополучную коробку с ключом) Джейк прошел все круги независимости, как это свойственно любому подростку. На тот момент он еще был сильно увлечен горными лыжами, но пришло время познакомиться с доской Snurfer.
«Снёрферы были в моде. Они стоили слишком дорого – 15 долларов, но они предназначались тем, кто уже вырос из санок. Этакие санки для подростков. Меня это привлекало, так как я всегда любил кататься на санках. Фрисби уже устарел и казался слишком простым, так что новая игрушка была как раз для меня. В ней с самого начала было нечто особенное».
«Мы поднимались на местный холм для катания на санках и спускались вниз на снёрферах. Это было похоже на родео. Нам 14 или 15 лет, мы с визгом несемся вниз. Лыжники уже тогда нас невзлюбили».
Семя было брошено в благодатную почву, хотя в старших классах и после Джейк катался на горных лыжах, а снёрфер использовал лишь иногда. Именно лыжи помогли Джейку пережить трудные времена. Как только он получил назад документы из Брукса, он поступил в Марвелвуд, маленькую непритязательную частную школу в Коннектикуте неподалеку от курорта Mohawk Mountain. Джейк вступил в горнолыжную команду Marvelwood и решил, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее впустую.
«Я пересмотрел всё происходившее со мной и решил, не хочу быть неудачником всю оставшуюся жизнь».
Джейк закончил обучение в Марвелвуд в начале 1970-х. Он вернулся в Нью-Йорк по программе независимого обучения в последнем семестре и основал небольшой бизнес в области ландшафтного дизайна вместе с одним из товарищей. Затем Джейк переехал на запад, поступил в университет Колорадо в Боулдере и стал участником университетской горнолыжной команды. У него не получилось задержаться в команде, и, похоже, это стало началом конца его горнолыжной жизни.
«Я достаточно хорошо катался на лыжах в старшей школе и даже хотел создать лыжную команду. Звучит смешно, так как это выходило за рамки моих возможностей, - рассказывает Джейк. – Как раз в то время стали появляться лыжные ботинки из пластика, и, как я понимаю, именно тогда я начал терять интерес к лыжам».
Через год он также разочаровался в учебе в университете и поехал на восток страны. На тот момент Джейку было 19 лет. Он всю жизнь любил животных и решил построить карьеру, работая в качестве ветеринара или тренера со скаковыми лошадьми – об этом он мечтал в детстве. Но и этот план быстро потерял свою привлекательность, так как юноша понял, что скачки отнюдь не связаны с любовью к лошадям. Тем временем идея об улучшении снёрфера занимала всё больше места в его мыслях.
«Идея всегда была где-то рядом. Я очень рано увидел огромный потенциал этого снежного снаряда, он мог превратиться в спорт. Полагаю, что осознал это, когда начал в 18 лет заниматься ландшафтным дизайном. Моя работа позволила мне чуть лучше понять законы бизнеса, и я начал размышлять о возможностях в этой области [создание сноуборда]».
Джейк поступил на вечерние курсы в университете Нью-Йорка. Затем перешел на дневное обучение. В то время он не думал серьезно о создании сноуборда, а только о том, как возобновить свой ландшафтный бизнес по окончании учебы.
Но на последнем году учебы в университете (1976-77) старшая сестра Джейка познакомила его со своим другом Виктором Нидерхоффером, владельцем небольшого инвестиционного банка на Манхэттене. К концу учебного года Джейк начал работать с Нидерхоффером, помогая тому в нелегком деле обеспечения нуждающихся предпринимателей оборотным капиталом.
«Я разговаривал со всеми этими успешными предпринимателями и понимал, что нет ничего невозможного в том, чтобы вести свой бизнес, - вспоминает Джейк. – Люди, с которыми я имел дело, не потрясали своими способностями. Они казались обычными людьми, и я думал - «черт, я мог бы сам этим заниматься».
Бертон закончил университет Нью-Йорка в июне 1977 года. Бизнес Нидерхоффера продолжал расти, но для Джейка ситуация становилась все более тревожной. Он чувствовал, что выгорает на этой работе. Когда Нидерхоффер оказался вовлечен в долгий судебный процесс и переложил на Джейка еще больше обязанностей, тот решил уйти.
Требуется много безрассудства и отваги, чтобы с головой нырнуть в создание новой индустрии. Но вольнодумие и уверенность в себе, которые только выросли во время работы в банке, помогли Джейку Бертону Карпентеру решиться на это. Многие спорят, кто придумал первый сноуборд, но с уверенностью можно сказать, что в 1977 году не было ни одной компании, создававшей сноуборды, если не учитывать производство снёрферов.
Когда в декабре 1977 года Джейк переехал в Страттон, штат Вермонт, на руках у него был начальный капитал в 20 тысяч долларов. Он устроился работать в бар Birkenhaus, а в свободное время занимался разработкой прототипов сноуборда на основе снёрфера. Так появились сноуборды Burton – определенно не под звуки фанфар, а под смех и издевки лыжников, распивающих в баре пиво.
«Я бы чертовски наивен. Вот он 23-летний я. Декабрь, зима даже не наступила. А я решил, что основать сноубордическую компанию в декабре – самое оно. Я думал, что начну зарабатывать той же зимой. В действительности я не понимал, что должен был производить продукт. В итоге, я пропустил и следующую зиму тоже».
Такова была ситуация, но Джейк Бертон оказался предан своему делу. Он перестал использовать часть своего имени «Карпентер», потому что многие думали, что его зовут Джейк Бертон и он работает плотником (именно так переводится с английского слово «carpenter»). Следующие полтора года он провел, склеивая вместе полосы изогнутой на пару древесины ясеня. Он тестировал прототипы, экспериментировал с материалами: судостроительной фанерой, стекловолокном, пеной для серфбордов – а его денежные запасы постепенно таяли. Наконец Джейк остановился на горизонтально ламинированной древесине и выбрал несколько прототипов. Он создал небольшую мастерскую в Лондондерри, штат Вермонт, и нанял двух родственников и одного друга в качестве помощников на производство.
Полный надежд, Джейк представил свои доски на ярмарке спортивных товаров в 1978 году. Он был единственным производителем сноубордов на той выставке. К концу мероприятия его компания получила заказы на шесть сноубордов, четыре заказа потом отменили. Продал он всего две доски. Таков был официальный выход Burton Snowboards на рынок.
В течение своей первой зимы компания получила заказ на 300 сноубордов, но к лету 1979 года Джейк был вынужден уволить всех трех своих сотрудников. Он снова обслуживал гостей в баре и обучал теннису, чтобы как-то сводить концы с концами.
Зимой 1979-80 годов Джейк распродал остатки моделей предыдущего сезона. И постепенно сноуборды становились популярны. Друзья знакомили со сноубордингом своих друзей. Группы сноубордистов-первопроходцев начали появляться по всей стране, и не только в Мичигане, где придумали снёрфер, но и в Калифорнии, и в Аризоне.
«Я помню момент, когда продал 700-й сноуборд, - вспоминает Джейк. – Это было похоже на какую-то вспышку – очень обнадеживающе. Финансово мы все еще терпели убытки. Мы пока не достигли дна, которое потом оказалось на уровне 100 тысяч долга, но у меня появился позитивный настрой».
Тогда словно открылись шлюзы: Burton Snowboards начали удваивать свои продажи каждый сезон. В середине 1980-х обаяние сноубординга стало очевидным. Burton совместно с двумя другими компаниями-новаторами Sims и Winterstick стоял в авангарде одного из самых динамично развивающихся видов спорта в истории. Скейтеры, серферы и лыжники открывали для себя свободу скольжения по снегу на доске.
В течение последующих 15 лет Джейк Бертон наблюдал, как из подростковой забавы, запрещенной на всех курортах, сноубординг превратился в олимпийский вид спорта и фактически спас многие горнолыжные курорты, вызвав новую волну зимних туристов.
В период бума подражатели, не говоря уже о лыжных производителях, наводнили рынок сноубординга. Джейк видел, как соперники выпускали акции, и те взлетали в цене, а потом падали. Он стал свидетелем того, как консолидация в индустрии пережевала и выплюнула много компаний.
«Мы стали зрителями всей этой истории с акционерными обществами. К счастью, мы обладали терпением и дисциплиной, чтобы остаться в стороне. Было большое искушение в том, чтобы получить на руки крупную сумму денег и построить новые фабрики. Как аргумент звучало лучшее качество продукта. Но для нас это не было долгосрочным вариантом. Похоже, вокруг нас произошло немало финансовых потрясений, но нам удалось остаться достаточно стабильной компанией».
Выпустить акции? Схватить деньги и бежать? Спасибо, но нет. Джейк придерживался своих планов, не поддаваясь искушениям, а компания сфокусировалась на разработке высококачественного сноубордического снаряжения. Подобная история свидетельствует об умении Джейка не идти вместе со всеми, а создавать новые тенденции и управлять ими.
На пороге нового тысячелетия компания Бертона была фантастически успешна. Стало очевидно, что основой для таких достижений является инстинкт независимости Джейка. Именно этот инстинкт посоветовал ему отказаться от некоторых функций в ведении бизнеса и передоверить их группе талантливых профессионалов.
«Большим шагом в эволюции Burton стало создание группы старших менеджеров и разделение функционала в компании. Команда старших менеджеров великолепна. Они все катаются на сноубордах. Они все увлечены спортом, и большая часть этих людей работает в компании около 10 лет».
Основной причиной, почему Джейк решил снизить свою нагрузку, стало желание проводить больше времени с семьей – с женой, которая была рядом на протяжении 17 лет, и с сыновьями Джорджем, Тейлором и Тимми. Но это не значило, что роль Джейка в компании уменьшилась, наоборот, его влияние возросло на всех уровнях.
«Я знаю, что я наилучший владелец для этой компании, - говорит Джейк. – 100 тысяч акций, как у Nike? Не думаю. Всё это не имеет смысла для Burton, так как акционеры не катаются на сноубордах. Им наплевать на сноубординг. Как они могут стать более хорошими владельцами компании, чем я? Я живу этим, я люблю этот спорт, он моя жизнь».
В начале 2000 года Джейк вновь сфокусировался на создании продвинутых моделей сноуборда, а также ботинок и одежды. Он признается, что большую часть времени проводит, тестируя продукцию компании и общаясь с командами дизайнеров.
«Я работаю сейчас не так, как раньше, - говорит Джейк. – Я больше не работаю по выходным, и моя рабочая неделя меньше 70 часов. Вместо этого я катаюсь. Я думаю об этом, я живу этим. Благодаря своему успеху я занимаюсь сейчас спортом больше, чем когда-либо раньше. Я много катаюсь в одиночку, сажусь в кресло подъемника с каким-нибудь пацаном и разговариваю о жизни. Я понял, что единственный способ для меня работать эффективно - это еще больше погрузиться в катание. Если честно, я абсолютно счастлив».
Кататься 100 дней в году и возглавлять величайшую сноуборд-компанию – кто не был бы счастлив? Для мудрого бездельника с Лонг Айленда Джейк Бертон Карпентер прожил не такую уж и плохую жизнь.
Все фотографии взяты из сети Интернет.
Источник: https://www.snowboarder.com
